Она нажала на рычаг, и потом набрала новый номер.

— Добрый день. Примите вызов, пожалуйста. Моей родственнице стало дурно… она потеряла сознание… и я не знаю, что делать! — в голосе Синтии звучали панические нотки. — Приезжайте… конечно, я оплачу вызов! Адрес…

…она продиктовала адрес.

А потом вернулась на кухню.

— Не стоило сюда приезжать, девочка, — сказала Синтия, погладив спящую гостью. — Но выбора ты мне не оставила…

…в дверь позвонили быстро.

Синтия открыла, не глядя.

— Вам просили передать, что зима — не самое лучшее время для лилий…

…по хребту Мэйнфорда побежал холодок. И тварь, сидевшая внутри смирно — почти смирно — заворчала. А в квартиру вполз характерный запах мертвечины.

Этих двоих разглядеть не получалось.

Мэйнфорд пытался.

И тварь его, которая взбесилась почти. Она желала добраться до теней немедленно, и уверения, что эти тени остались в прошлом, на нее не действовали.

От них воняло.

И запах приводил тварь в неистовство… а потом ткань воспоминаний раскололась с болезненным звоном, с хрустом, как не должно было быть…

Мэйнфорд очнулся на полу. Он лежал… нет, не совсем на полу. На коленях Тельмы. И голову его она придерживала, и твари это очень даже нравилось.

— Извините, — сказала Тельма, заметив, что он очнулся. — Меня вышвырнуло… я с таким прежде не сталкивалась. Себя сумела защитить, а вы…

— Хаос, — Мэйнфорд потрогал языком зубы. Надо же, целые. И во рту нет привкуса крови. И в глазах не двоится, не троится, да и вообще ощущения, конечно, не самые приятные, но, кажется, обойдется без целителя.

Целителям он в свете последних событий как-то не доверял.

— Хаос? — переспросила Тельма и руку от щеки убрала. А вот это она зря. Тварь, та самая, о присутствии которой Мэйнфорд старался не думать, заворчала. Ей хотелось, чтобы ее гладили… надо же, какая нежная она…

— Хаос-прорыв. Локального свойства. Случается при… скажем так, — Мэйнфорд не спешил вставать. Конечно, чувствовал себя он в целом неплохо, но момент располагал. — Он подкармливает этих тварей. Мертвым нужна энергия, но в отличие от живых, они не способны получать ее традиционным способом. Ему приходится подкачивать ее постоянно. Энергия преобразуется. Потребляется. Но любой функционирующий организм не способен употребить все. Это основы… есть отходы. Мертвая мана.

Она слушала внимательно.

И не пыталась подняться, что было хорошо. А вот холодные ноги — это уже плохо… и зверю твари не нравилось. Тварь даже беспокоиться изволила.

— Чем дольше функционирует мертвец и чем сложнее он изначально, тем больше он требуется энергии. И тем, соответственно, больше производится мертвой маны. Она накапливается. И время от времени случаются такие вот спонтанные выбросы. Мертвая мана — это хаос чистой воды…

…а ведь она все равно некрасива.

Блондинка.

Некрасивая блондинка — это нонсенс.

— Плохо, — сказала Тельма. — А запись…

— То, что до прорыва, будет в норме. А дальше — посмотрим… но вряд ли выйдет копнуть глубже. Хаос на то и хаос, чтобы разрушать…

…и хорошо, что имеется базовая запись. Второй всплеск, вызванный проникновением, вероятно стер и многие из того, что Мэйнфорд увидел. Зато кристалл цел. Судя по ровным контурам, даже не поврежден.

Радоваться бы.

Да только радости ни на грош.

— И теперь у нас есть все основания завести дело.

Мэйнфорд все-таки поднялся.

— А заодно допросить Синтию… если мы, конечно, успеем…

…в этом у Мэйнфорда имелись некоторые сомнения. Кем бы ни был многоуважаемый доктор Гроувсон, вряд ли он оставит подобную свидетельницу в живых.

Джонни было по-человечески жаль.

Он не стал задавать лишних вопросов.

Вообще ни о чем не спрашивал. Адрес назвал. И добавил:

— Я покажу.

— Может, лучше тут останешься? — предложил Мэйнфорд, понимая, что предложение это напрочь лишено смысла. Не останется Джонни. Он действительно хочет знать, хотя и знание это явно будет не из приятных.

— Нет. Если… если с ней что-то… я… лучше я, чем…

Он мотнул головой и, сгорбившись, разом постарев — слетел вдруг напускной лоск — двинулся к лестнице. А спускался быстро, перепрыгивая через ступеньку, точно боялся, что оставят его на квартире.

Что ж, парень имеет право.

Да и пригодится там целитель, вдруг да повезет…

…не повезло.

Мэйнфорд осознал это, стоило повернуть за угол Грайсон-авеню. А ничего квартальчик, чистый, приличный, из тех, где можно открыть кофейню, а не рюмочную.