Первую волна ящеров разбилась о неприступную скалу, ощетинившуюся ростовым щитом. Азиль периодически использовал навык движения, который рывком уносил его на добрые десять – пятнадцать метров. Причем, это не было похоже на мою поступь. Я словно расплывался черным шлейфом по ветру, а наш щитоносец замирал в продолжительном броске, превращая все, что волей случая оказалось на его пути в изломанные верещащие куклы.

Справа от Азиля, ящеров разил Аластар, чья скорость просто не укладывалась в моей голове. Я помню их бой с Мастером Аваной, но с ней учитель сражался двуручным клином, а сейчас в его руке копье, которое словно заведенная ткацкая установка безостановочно пробивает тела неповоротливых ящеров своим продолговатым игольчатым лезвием.

С левого бока щитоносца, кровавой мельницей танцевал наш здоровяк Абас. Я не возьмусь считать количества сраженных противников каждого члена нашего отряда, слишком уж плотным ковром стелились тела ящеров, но по эффектности Абас точно лидер. Такую кровавую бойню как он, не устраивал никто другой. Причем делал он это все с тем же равнодушным видом.

В свою очередь Агрид неуловимой тенью мелькал со всех сторон, оберегая команду от неожиданного нападения с флангов. Все же, волна оказалась слишком плотной, некоторым особям приходилось отделяться, чтобы не оказаться погребенными под лапами своих сородичей.

Я же отвечал за безопасность нашей смертоносной лучницы. Мне даже несколько раз пришлось вступить в бой. Подражая Аластару, я быстро расправился с прорвавшимися монстрами, избегая энергозатратных кульбитов, которые, признаюсь, любил. Правда, есть у меня ощущение, что этих ящеров мне специально оставил Агрид, чтобы я не чувствовал себя совсем уж бесполезным. Порой я замечал на себе его скользящий взгляд во время очередного скоротечного боя.

Если раньше, новость о том, что многие Тени погибли от лап этих низкоранговых монстров, меня удивила, то сейчас я обрел понимание. Тут дело далеко не в силе отдельных особей, а в их количестве. Прежде чем мы продвинулись к черному зеву пещеры, землю устилали тела сотен этих существ. А сколько их там таится в недрах скалы? Это еще не считая силу более развитых ящеров, вплоть до самого «короля», как прозвали храмовники главного ящера.

Пещера встретила нас непроницаемой тьмой. Зрение, привыкшее к мерному свету иллюзорного Геллара, несколько мгновений перестраивалось, заменяя цвета картины четкостью их прорисовки.

Ящеры, обитающие в пещере, действительно отличались от тех, которых мы встретили вне ее пределов. Те были обычными, стелящимися по земле рептилиями, в длину не превышающими двух метров. Эти же, что встретили нас в самой пещере, превосходили сородичей, как в размерах, так и в степени развития.

Чем глубже мы продвигались в недра пещеры, тем более высокими встречались монстры. Воочию демонстрируя нам процесс эволюции, их лапы становились более длинными, а тела обрастали мышечной броней, превращая рептилий в крайне опасных противников. Да, ни о какой волне речи больше не шло. Твари попадались ограниченными кучками, до полутора десятков особей. Видимо, они образовывали мелкие группы вокруг сильных самцов, обживаясь в отнорках пещеры.

Не знаю, сколько длился наш бой, но даже я, редко принимающий участие, успел выдохнуться.

– На выход! – Скомандовал Аластар, когда очередная группа монстров оказалась повержена. Отряд встретил решение командира облегченными вздохами и двинулся в обратном направлении, изредка зачищая пещеру от недобитков. Действительно перевести дыхание мы смогли уже в расположении нового лагеря.

Причиной смены локации стала потребность в воде. Командир безошибочно привел отряд к небольшому озеру, скрывающемуся за непроходимой, на первый взгляд, стеной крепких стволов. Мыслей забраться в воду ни у кого не возникло. Все-таки внешняя территория нашего осколка мира крайне агрессивная локация. Здесь любая неосторожность может стоить жизни. Поэтому мы просто наполняли объемные емкости водой, страхуя другу друга, а смывали с себя грязь и кровь уже на берегу.

К слову, возле разлома, который открывал доступ в пещеру, землю покрывала россыпь красно-лиловых цветов. Это свидетельствовало о том, что хаос этой червоточины пожрал силу огня. По правде, цветы оказались очень красивыми. Во время боя я не обращал на них внимания, но на обратном пути успел насладиться прекрасным зрелищем. Точнее, я попытался это сделать, и дело даже не в том, что картину портили трупы ящеров. Нет, стоило мне приблизиться к одному вьющемуся кусту, как я едва не расстался с жизнью.

Выручил Агрид, мгновенно покромсавший хищные лианы растения. Они к тому времени уже успели оплести мои ноги. Благо зачарованные одежды защитили от агрессивного воздействия измененной стихии, и я отделался лишь испугом.

– Чему вас учат лекторы? – Возмутился даамонец, расправившись с арканом лиан. – Ты что не знаешь, что растения возле червоточин часто бывают плотоядными?

– Знаю... – стыдливо отвел я глаза, – но одно дело знать, а другое дело увидеть воочию.

– Ага, – рассмеялся Агрид, – увидеть и умереть!

По отряду пробежали смешки. Даже плечи впередиидущего Аластара пару раз дернулись.

– А что, прям сожрать могут? – Я догнал Агрида и с любопытством посмотрел на него. На что даамонец лишь закатил глаза и протяжно выдохнул, вызывая новые смешки.

– Нет, Альм, – добродушно улыбнулась Ахра, – плотоядными их называют лишь такие неучи как Агрид, – лучница показала язык боевому товарищу, который раскрыл рот, чтобы возмутиться, но стушевался под ее озорным взглядом. – Это просто хищные растения, которые выпивают досуха свою жертву. Я имею в виду, энергетически, – поправила себя Ахра, – а уж с плотью есть, кому разобраться. Кстати, часть зверья, что решается вкусить плоть «выпитой» жертвы, сами становятся лакомством для таких растений. Правда не все, вроде бы только те, в ком есть отголоски стихий.