«Даю тебе слово, что твоя жена не изменяла тебе со мной»… Конечно, не изменяла, если он её изнасиловал… «Мы просто вспомнили старую дружбу»… «Ты из-за жены, что ли?»… Если измены не было, если бы всего этого не было, то откуда бы мерзавец понял…

— Я — глупец! — завыл Рандвальд.

Ойвинд промолчал.

— Но особняк… У Ульвара нет своего особняка… Только Берлога…

— Альдо… Я сам был в тайном особняке принца. Это недалеко от городской ратуши. Прекрасное здание с черепичной крышей и стенами, выкрашенными в нежно-лазурный цвет… Любимый цвет Ульвара.

Альдо завыл. А потом резко смолк.

— Почему я его просто не убил на месте! Тогда, когда…

— Потому что ты — человек чести. Когда нас, пятерых рыцарей Элэйсдэйра, послали в Мёд, Ульвар шантажировал Лари, сестру Джайри, угрожая ей, что её сестёр бросят в темницу. Вынудил её поменялась местами с Эрикой…

— Но Эрика…

— Эрику принц тоже шантажировал. А сейчас сделал всё, чтобы её величество Леолия отреклась от престола. И, подозреваю, слепота герцога Эйдэрда — тоже дело рук коварного принца.

— Проклятье! Чтоб ты сдох, мерзавец Уль! Чтоб тебя забрал бог Смерти и выпустил на тебя своих псов…

— Было бы неплохо, — тихо, с едкой горечью отозвался Ойвинд. — Было бы очень неплохо. Если бы Ульвар умер, нашим королём стал бы благородный Ярдард…

— Почему, ну почему Яр отрёкся от престола?!

— Не знаю… Может Ульвар угрожал жизни Лэйды?

И оба узника тяжело замолчали. Страх ушёл. Безумная, слепая ярость вытеснила его.

Джайри, в плаще из тонко выделанной кожи, прыгала по камням фундамента, чудом не падая в образовавшийся пруд.

— Слишком мало пространства, — сердилась она. — Для башни, в которой разместится обсерватория, этого очень мало!

— Закончатся дожди, и мы переделаем…

Главный архитектор хмурил седые брови, морщился, словно от зубной боли. Его злила необходимость согласовывать работы с дамскими капризами. Джайри гневно взглянула на него. Убрала рукой прилипшие к щеке волосы, и пальцы, которые десять минут назад передвигали колышек с места на место, измазали щеку грязной полосой.

— Закончатся дожди? Закончатся?! Это будет только через месяц! Переделать нужно сейчас! Вот, на плане, совсем по другому всё. Опять же, известняк не годится для фундамента! Нужен гранит.

— Не нужен, — злился архитектор. — Зачем? Земля в наших краях не трясётся. Место не топкое. Зачем нужен гранит? Это долго и дорого…

— Ах, дорого?! То есть, разницу между гранитом и известняком, вы, уважаемый Кэтью, намерены положить в карман?

— Его вы… величество выставил требование экономить…

— Я пересчитаю ваши расчёты лично. И нет, экономить можно на чём угодно, только не на фундаменте. Университет должен простоять тысячу лет, а не десяток.

Мужчина скривился.

— Ваша светлость, вам, конечно, сложно понять архитектурные расчёты: женщины не владеют искусством математики и… Но поверьте, известняк — пластичный и надёжный камень…

Джайри подняла брови, затем, не сводя взгляда с высокой, сутулой фигуры оппонента, чуть повернула лицо к телохранителю.

— Дьярви… Разбей, пожалуйста, вот этот камушек. Без оружия.

Лучник молча ударил в известняк сапогом, подкованным железом, и камень треснул.

— Что вы делаете, ваша светлость? — заорал архитектор. — Конечно, если бить его металлом…

— Дьярви, что сильнее: время или железо?

Девушка по-прежнему не сводила сверкающей взгляд с архитектора.

— Время ест железо, — философски оторвался парень.

— Заменить. За свой счёт. В плане чётко прописан гранит.

— Это невозможно! Я не вызывался работать бесплатно! А Его величество потребовали сократить расходы…

— Или вы меняете фундамент на то, что заявлено в плане, известняк на гранитный камень, и я вам не плачу за внеплановые работы ни медного щитка, или я меняю архитектора. Дьярви, руку.

Юноша протянул герцогине руку в перчатке, та оперлась и перепрыгнула с фундамента на землю. Поскользнулась, упала лучнику на грудь, и её серебряные глаза оказались так близко к его лицу… Дьярви застыл.