– Это все? – спросил Каррад.

– Нет. Мне нужен ветрогон, – жестко сказала Миас.

– Я слышал, что он у тебя есть, – ответил Каррад.

– Тот, что был на корабле, совершенно бесполезен, – сказала Миас. – Он не выполняет приказов.

– А как, по-твоему, ветрогон может оказаться на корабле мертвых, Миас? Тебе еще повезло, что на «Дитя приливов» есть хотя бы такой.

Миас наклонилась вперед, и ее губы раздвинулись, обнажив зубы, как у разгневанного зверя.

– Какая от него польза, если он отказывается повиноваться, Индил? – спросила она. – Я никогда прежде не встречала таких ветрогонов, он не знает своего места. А что, если он решит нас потопить?

– Смотри на него как на балласт, который ты потребовала, – предложил Каррад.

Миас не отступала:

– Да заберет тебя и твою миссию, Индил Каррад, гниль кейшана, мне нужен ветрогон или…

– Довольно давно, Миас, – тихо проговорил он, и она замолчала, – ты сказала мне, что лучше тебя нет, а я возразил: именно твоя команда делает тебя лучшей. Ты помнишь, что ты тогда ответила?

Миас не стала отводить взгляда, она ни в малейшей степени не испытывала страха, и никто бы не поверил, что она, являясь приговоренным к смерти преступником, говорит с одним из самых могущественных людей Ста островов.

– Да, – сквозь стиснутые зубы ответила она.

– Ты сказала, что супруга корабля создает свою команду, а не наоборот. Что ж, супруга корабля, создай свою команду.

– Я не имела в виду команду из преступников и безумного говорящего-с-ветром, – ответила она.

– Тебе придется работать с тем, что у тебя есть, – сказал ей Каррад. – Полагаю, мы закончили. – Он посмотрел на Джорона. – А теперь, будь добра, уведи убийцу из моей комнаты.

Миас не ответила, встала и повернулась к нему спиной.

– Пойдем, Джорон.

Он последовал за ней в изукрашенную дверь и вниз по лестнице к выходу из здания. Миас остановилась перед уличной дверью, словно хотела что-то ему сказать, но Джорон ее опередил.

– Ты знала, – сказал он.

– Что знала? – Она не повернулась, чтобы наградить его своим полным вниманием.

– Что я сделал, – продолжал Джорон. – За что меня отправили на черный корабль. Ты знала, что я убил его сына.

– Никогда не вредно сбить врага с толку, – сказала она.

– Я думал, он твой друг, – сказал Джорон.

Она рассмеялась.

– О, мой хранитель палубы, тебе нужно еще многому научиться. Я Удачливая Миас, величайшая супруга корабля из всех, что когда-либо видели на Ста островах. – Тут она повернулась, и в тусклом свете Джорон с трудом смог разглядеть лишь сияние ее глаз. – У таких людей, как я, Джорон Твайнер, нет друзей.

На обратном пути в вонючую комнату на Рыбном рынке Миас решила зайти к сапожнику на Хоппити-лейн, где по традиции работали те, что родились без ноги или стопы. Здесь они делали обувь. Оттуда они направились в переулок Хенди, где по традиции те, что родились без руки или кисти, занимались шитьем одежды. Пока они шли по переулку, леворукие освистывали праворуких, и наоборот, но Миас не обращала на них внимания, она направлялась к портному, которого хорошо знала. После чего они вернулись в свою комнату, чтобы еще немного поспать – Миас предупредила, что завтра их ждет трудный день.

Но сон не шел к Джорону. Он был рассержен. То, как Миас использовала его историю в качестве инструмента для манипуляции Индилом Каррадом, наполняло его яростью, причины которой он не понимал. Она отнеслась к памяти его отца так же равнодушно, как Рион Каррад к его жизни. С гневом мешалась тревога. Сапожник снял с него мерки, чтобы сделать хорошие сапоги, а портной – сшить куртку и штаны, но у Джорона не было возможности за них заплатить. Он уже давно пропил все свое железо. Как он сможет сказать об этом Миас, когда придет время?

Но сквозь обиду и дурные предчувствия пробивалось нечто другое: возбуждение. Аракисиан. Никто из ныне живущих не видел живого кейшана, и то, что он сможет стать одним из немногих, кому доведется взглянуть на потрясающего зверя, наполняло Джорона благоговением. О, он не сомневался, что их миссия будет очень опасной. Но если человеку суждено умереть, это будет достойная смерть. Морской дракон!

А если он каким-то образом сумеет доставить его кости в Бернсхьюм? Если что-то и поможет ему покинуть черный корабль, то именно такая удача. Может быть, Каррад и Миас стремятся к окончанию долгой войны, может быть, это достойное желание, настоящая мечта. Но мечта, а жизнь на Ста островах учит тому, что они никогда не сбываются. Жители Ста островов сражаются, чтобы себя защитить, а обитатели Суровых островов убивают ради удовольствия. Мысль о том, что между ними может когда-нибудь наступить мир, напоминала один из капризных трюков Девы, которые она любит устраивать слишком наивным людям.

И каково его место при таком раскладе?

Кому он будет хранить верность?

Только представить себе – сдать двух предателей и тело кейшана? Отомстить Индилу Карраду, и тогда его будут уважать. Он станет важной фигурой. Конечно, Миас придет конец, но почему это должно его волновать?

Речь не об уважении, мальчик, речь о верности.

Голос отца.

Так или иначе, но он увидит аракисиана.

Джорон все бы отдал, чтобы разделить это переживание с отцом.