— Ещё раз спасибо. А ты почему не ел?

Я качаю головой.

— Ещё не проголодался.

— Хм, — она щурится. — Ты уж проголодайся. Тебе понадобится энергия, когда я позднее надеру тебе задницу в пляжном волейболе.

— Пфф. Я тебя умоляю, — я поднимаю поднос и ставлю его на пол возле себя.

Она снова уютно устраивается на постели.

— Но сначала посплю ещё. Какой прекрасный завтрак! Теперь надо вздремнуть. Это Аксель и Рен приготовили?

— Прошу прощения, вообще-то я. Это не пресмыкание, если ты сваливаешь всё на других.

— Мм. Пресмыкающийся завтрак.

— Действительно, — я целую её макушку. — Они сейчас готовят на всех остальных. Твоя еда была приготовлена с любовью.

Она улыбается.

— Ещё лучше. Так кто готовит завтрак завтра?

Я откидываюсь на изголовье и накручиваю на палец одну из её почти белых прядей.

— Оливер и Вигго.

— О Боже, нет. Они поубивают друг друга. Там будут взбитые яйца на стенах, и они выльют друг другу на головы тесто для вафель.

— Да справятся, думаю. Они слишком любят еду, чтоб переводить её впустую, даже если они пререкаются как…

Фрейя вскидывает бровь.

— Как давно женатая пара?

— Шшш, — я шутливо прижимаю палец к её мягким губам. — Ты должна закрывать глаза на мою болтовню.

— Да? — спрашивает она, игриво прикусив мой палец.

Я втягиваю вдох, когда её глаза встречаются с моими. Моё тело распаляется и напрягается, пока я смотрю на её губы, а Фрейя робко поднимает руку и проводит по моим волосам, убирая от лица взъерошенные со сна пряди.

Наблюдая за ней, я стягиваю одеяло. Полупрозрачные белые трусики и майка, через которую видны её напряжённые горошинки сосков. Такая чистая красота. Я несколько секунд смотрю на неё, упиваясь.

— Можно мне прикоснуться к тебе, Фрейя?

Она так красиво краснеет.

— Как?

Я нежно прижимаюсь губами к её горлу и вдыхаю.

— Я хочу тебя поцеловать.

— Тогда лучше почисти зубы… ох, — она дрожит, когда я прокладываю дорожку поцелуев вниз по её груди.

— Я о таких поцелуях, — говорю я ей.

Она прерывисто выдыхает, пропуская мои волосы между пальцев.

— Почему?

— Потому что я скучаю по тебе, — шепчу я, не отрываясь от её мягкого живота и задирая её маечку. — Потому что я хочу сделать тебе приятно, — один нежный поцелуй, и я провожу носом по сатиново-гладкой коже между её бёдер. — Потому что я люблю тебя.

Фрейя невольно приподнимает бёдра. Её пальцы изящно проходятся по моим плечам, после чего снова сжимаются в моих волосах и привлекают меня ближе.

— Мне нужны твои слова, Фрейя.

— Да, — слабо отвечает она. — Да, ты можешь меня поцеловать.

Я подцепляю её трусики и стягиваю вниз по её ногам. Она такая красивая, влажная и раскрасневшаяся. Я нежно дразню её, деликатно раскрываю, обдаю прохладным дыханием.

— Эйден, — шепчет она, нетерпеливо ёрзая подо мной.

Я запускаю другую руку под её майку и накрываю её грудь, лаская сосок.

— Ты проснулась, изнывая, Фрейя?

Она прикусывает губу, затем едва заметно кивает.

— Что тебе снилось?

Её румянец становится ещё гуще.

— Откуда ты знаешь, что я видела сон?

Я потираю её клитор, затем ниже, лаская ту мягкую, бархатистую кожу. Каждое движение моего большого пальца, каждое ласкающее касание заставляет её вздыхать.

— Потому что я вижу. Ты спала неспокойно. И они тоже тебя выдали, — накрыв её грудь, я тереблю соски пальцами, дразня каждый из них по очереди. — Всегда выдают.

Я прокладываю дорожки поцелуев по её бёдрам, оказываясь так близко к месту, где она меня хочет.

— И я знаю тело своей жены, — шепчу я. — Я знаю, когда ей нужно кончить.

Я провожу пальцами по её животу и смотрю, как на её коже выступают мурашки, когда Фрейя запрокидывает голову, прикусывая губу. Её веки трепещут и опускаются, пока я поднимаюсь выше по её телу и сосу её соски через ткань майки, не прекращая ритмичных ласк.

— Потрогай себя, Фрейя, — мой голос звучит хрипло, член вздыбился и пульсирует. Яйца резко поджимаются, пока я играю с её соском. — Покажи мне.

Её ладонь опускается по её телу, гладя то место, где она влажная, раскрасневшаяся и такая ох*енно красивая. Я приподнимаюсь на локте, едва ощутимо дотрагиваюсь до её бедра. Она зажмуривается и медленно выдыхает, затем начинает по кругу гладить клитор.

— Фрейя, — шепчу я, не отрываясь от её кожи. — Расскажи мне свой сон.

Фрейя очень чувственная натура, и всё же в постели она смущается. Я ещё на ранних стадиях нашей интимной жизни понял, что заставить её описать, чего она хочет, возбуждает её почти так же сильно, как когда я проделываю это с ней.