— Д-да.

Зигги проносится мимо нас, Оливер и Вигго следуют за ней, как обычно пререкаясь из-за чего-то.

Я страдаю на острие томления. Потому что шарады затянулись на долгие часы, и все мы были немного навеселе. Потом мы с Эйденом сонно почистили зубы, и заснули, целуясь и обнимаясь в постели. А потом я проснулась, ожидая продолжить с того же места, но нет, Райдер уже колотил во все двери и требовал вставать, чтобы не пришлось идти в поход по самой сильной жаре.

— Ты кажешься отвлечённой, — говорит он. — Что случилось?

— Ничего такого, что не исправит поход с моими братьями, — бормочу я.

Эйден откашливается в кулак.

— Поверить не могу, что мы вчера заснули.

— Вот именно! Нам сколько вообще лет?

— Ну, у тебя нет оправданий. А мне, однако, уже под сорок, — говорит он.

— Ой, я тебя умоляю. Тридцать шесть — это не под сорок.

— Я уверен, что математика — это моя стезя, Бергман, — он мягко шлёпает меня по заднице и проходит вперед, одаривая ослепительной улыбкой. — Тридцать шесть округляется до сорока.

Я трусцой догоняю его.

— Ненавижу, когда ты так делаешь.

Он наклоняется и понижает голос.

— Обычно твои трусики говорят об обратном.

— Эйден! — шиплю я, мотнув головой в сторону Зигги, которая идёт не так далеко от нас.

— Что? Я же тихо.

— Не настолько тихо.

Эйден внезапно дёргает меня за локоть и прижимает к дереву, влажная кора которого впивается мне в спину, а тёмная листва укромно укрывает нас пологом.

Его тёплые губы накрывают мои, твёрдые и голодные. Я провожу пальцами по его волосам, которые от гавайской влажности настолько вьются, что почти напоминают кудри. Он стонет и крепче прижимает меня к себе, когда я провожу ногтями по коже его головы, соединяя наши горячие потные тела.

— Мы от них отстанем, — бормочет Эйден.

— Это хорошо размеченный маршрут, — говорю я между поцелуями, привлекая его ещё ближе. — Мы остановимся у первого водопада. Всё будет нормально.

Ладони Эйдена зарываются в мои волосы, наши поцелуи становятся более горячими, замедляются, языки танцуют. Мои прикосновения бродят по его груди, опускаются к животу. Он дрожит и отстраняется, чтобы поцеловать меня в висок, затем в щёку. Его язык слизывает пот с моей кожи, и Эйден стонет, прижимаясь ко мне пахом. Ровно семь секунд отделяет меня от того, чтобы затащить нас за это дерево и послать нафиг все запреты доктора Дитрих.

— Ребят? — зовёт Вигго откуда-то спереди. — Идёте?

Эйден раздражённо прикусывает мою шею и стонет, после чего поворачивается обратно и награждает меня ещё одним крепким поцелуем.

Выйдя из-за дерева, мы быстро нагоняем Вигго, который очищает от кожуры очередную гуаву и вскидывает бровь.

— Не шалите, детишки?

— Надеюсь, ты подавишься, — бурчит Эйден, таща нас мимо него.

Вигго усмехается и идёт следом за мной, пока мы минуем поворот тропы.

Покалывающее ощущение поднимается по моему позвоночнику, когда мы выходим на новый участок тропы. Зигги прислоняется к дереву — длинные ноги скрещены в лодыжках, взгляд не отрывается от путеводителя.

— Где Уилла и Райдер? — спрашивает Эйден.

Зигги поднимает взгляд.

— Я не самым проницательным образом подмечаю человеческое поведение, но даже я поняла, что им хотелось немного побыть наедине. Я позволила им уйти вперёд.

Эйден широко улыбается и оборачивается ко мне.

— Видишь. Походы имеют для них сентиментальную ценность. Потому что ваш покорный слуга вмешался и направил их на путь истинный.

Я закатываю глаза.

— Я почти считала это терпимым, если бы ты не злорадствовал.

Его улыбка становится шире, и он смеётся, отчего столько воспоминаний о наших ранних годах проносятся в моём сознании — когда мы были молодыми, имели так мало, но почему-то были намного счастливее и ближе. Я стараюсь оттолкнуть тревоги о том времени, когда мы вернёмся домой, жизнь сделается занятой, и профессиональные требования потянут нас в разные стороны. Я стараюсь оставаться в здесь и сейчас, быть благодарной за то, что дала нам эта неделя. Потому что я знаю, что отъезд заставил нас посмотреть друг другу в глаза так, как мы никогда бы не посмотрели дома. И всё же часть меня боится, что возвращение домой пошатнёт то, что мы так робко начали, будучи изолированными от внешнего мира и его давления.

Словно чувствуя мои тревожные мысли, Эйден гладит большим пальцем мою ладонь.

— Смотри под ноги, Фрей, — нежно говорит он.

Когда я поднимаю взгляд и сосредотачиваюсь на тропе, я осознаю, что не хватает не только Уиллы и Райдера.

— Где Оливер?

Вигго выбрасывает шкурку от агавы и убирает в карман швейцарский нож, который прихватил из дома.

— Мм?

— Оливер, — натянуто повторяю я. — Ну такой, на двенадцать месяцев моложе тебя? Выглядит как ты, но со светлыми волосами и ещё сильнее склонный к озорству? Знакомо звучит?