Мужчина развалился на диване, прикрыв глаза:

— Тебя брат всегда так радушно встречает?

Шутить я была не настроена, да и разговаривать тоже. Меня потряхивало, хорошо хоть плакать больше хотелось.

— Нет, — ответила коротко и обхватила себя руками. — Кто это был? — задала вопрос, ответ на который не очень-то был важен. Кто бы это ни был, встречаться с ними ещё раз мне бы не хотелось.

— Чья-то ловушка, — отмахнулся ректор, не открывая глаз. Он едва заметно поморщился и я спохватилась:

— Вы ранены?

По губам мужчины скользнула ухмылка:

— Не так давно ты обращалась ко мне не столь официально, я уж обрадовался, что наши отношения вышли на новый уровень, ан нет…

Я скривилась:

— Вы можете хоть иногда быть серьёзным?

— Могу, но рядом с тобой что-то не хочется, — вот и что делать с этим невозможным человеком?

Решила не отвечать на его реплику:

— Так вы ранены?

— Переживаешь за меня? — он открыл глаза и улыбнулся, словно довольный кот. Я лишь подняла глаза к потолку, прося терпения у высших сил. С ним просто невозможно нормально разговаривать.

— Ладно-ладно, — сдался ректор, поняв, что дошёл до черты. — Я не ранен, это всего лишь магический откат.

Так бы сразу.

— Ясно, — буркнула, пытаясь подавить дрожь, которая усилилась.

— У тебя, кстати, тоже, — как бы невзначай заметил он, на что я только кивнула. Откат. Ну и ладно. Переживу.

— Если это просто ловушка, то почему я видела магов?

Кажется, зря я это сказала. Магистр резко подался вперёд, приблизившись ко мне вплотную.

— Кого ты видела? — голос прозвучал напряжённо, так, что я пожалела о сказанном.

— Магов, — повторила удивлённо. — А вы что, их не видели?

Мой вопрос проигнорировали:

— Как они выглядели? — Айрон продолжил допрос.

— Там было темно, лиц я не рассмотрела, — пробормотала настороженно. Неужели он сам не видел?

— Плевать на лица, что конкретно ты видела? — не унимался мужчина. И я принялась припоминать всё, что успела рассмотреть.

— Тёмные фигуры, вроде в длинных плащах, очертания были немного размыты, — перечисляя, следила внимательным взглядом за хмурым лицом ректора. — Да что не так? — не выдержала.

— Ничего, — отмахнулся Айрон, возвращаясь на своё место. Выражение его лица было задумчивым, а глаза вновь сияли золотым светом.

— Нет уж, — прошипела со злостью. — Рассказывайте уже, я устала от недомолвок!

Мне надоело чувствовать себя слепым котёнком. Все вокруг преследуют свои цели, а я тычусь носом и врезаюсь в глухие стены. Сколько можно?

Меня окинули оценивающим взглядом и потом задали вопрос, на который я не знала, как ответить:

— Когда ты поняла, что связана с миром духов?

— Что, простите? — проблеяла, отшатнувшись.

Ректор, на удивление, спокойно растолковал:

— Когда ты поняла, что можешь растворяться в тенях?

Вот он о чём…

— Не помню точно, — безразлично пожала плечами, — Просто один раз принимала душ, и потом мир вдруг стал чёрно-белым, а я смогла пройти сквозь дверь, не открывая её.

Да, в тот момент я чуть умом не тронулась, хотя за время, проведённое в этом мире, уже должна была ко всему привыкнуть. Но не к такому же! К такому меня жизнь точно не готовила. Хотя, если быть честной, она меня вообще ни к чему не подготовила.

Я ждала, что Айрон хоть что-то скажет, но он продолжал сверлить меня изучающим взглядом, а потом неожиданно улыбнулся:

— А я всё думал, как ты смогла обойти защиту и подслушать мой разговор с… С начальством.

Эта его заминка прозвучала подозрительно, но я предпочла не заметить её.

— И что? — уточнила осторожно. — Это плохо?

— Подслушивать? — наигранно удивился мужчина, возвращая себе опостылевшее мне чувство юмора. — Очень плохо!

— Я не об этом, — вспыхнувшую злость задавила на корню. — Я о моём странном даре.

Айрон сделал вид, что задумался. И чем дольше он молчал, тем сильнее я нервничала.

Наконец, он соблаговолил ответить:

— Это не плохо, скорее необычно. Чаще всего дар передаётся по наследству, от отца к сыну. Дочери его не наследуют, — потом мужчина вдруг встрепенулся и перевёл тему: — Скажи мне Виолетта, ты знаешь, кем были твои родители?

Не очень приятная тема, но… Я отвечу, мне не жалко:

— Не знаю, в детский дом, где я выросла, нас с братом подбросили к двери. Однажды утром сторож просто вышел и нашёл на пороге детей. Мы были слишком маленькими, чтобы что-то запомнить. Наверное, органы опеки пытались выяснить, откуда мы взялись, но в нашем личном деле в графе «родители» стоит прочерк.