Единственное, чем я хоть как-то отвлекала себя, было чтение книг в библиотеке. Здесь было столько литературы про отмеченных духами, что я зачитывалась до поздней ночи, а проснувшись, вновь бежала сюда. Попутно интересуясь, не вернулась ли моя блудная родственница.

В итоге, за пять дней я узнала, что теневая магия очень сложна, и если не обучаться ей должным образом, то можно навсегда остаться в теневом мире. И мне ещё повезло, что эта участь не коснулась меня. Собственно, отмеченных осталось не так уж много и большая часть из них состояли на службе у его величества. Именно поэтому мои родители оказались в самой гуще событий. Погибли по той же причине.

К концу пятого дня я твёрдо решила, что завтра, неважно каким способом, но добьюсь того, чтобы мне либо рассказали всё, либо отправили к герцогине Ашесской. Иначе я за себя не ручаюсь. Впрочем, к крайним мерам прибегать не пришлось. Вечером, когда лежала на кровати и бездумно смотрела на потолок, дверь в спальню открылась.

— Я и без вас раздеться могу, — бросила с раздражением, уверенная, что это служанка.

— О, тогда я зайду завтра, — насмешливый голос родственницы заставил подпрыгнуть на кровати.

— Что? — подскочила к ней, ещё бы и за плечи встряхнула, если бы вовремя не проснулось уважение к её возрасту.

Герцогиня Ашесская выглядела уставшей, под глазами пролегли чёрные тени, но при этом взгляд светился довольством.

— А ты как думаешь? — лукаво прищурившись, выдала бабуленька.

— Я ничего не думаю, — проворчала недовольно, — За эти дни я уже столько себе напредставляла, так что давай ты просто всё расскажешь, пока я не сошла с ума?

Женщина тихо рассмеялась, а потом, вслед за смехом, всхлипнула, прикрыв глаза морщинистой ладонью. Моё сердце ухнуло в пятки:

— Всё плохо? — поддавшись порыву, обхватила старушку за плечи, подтолкнув её в сторону кровати. Герцогиня отрицательно качнула головой, спешно стёрла с щёк слёзы и улыбнулась.

— Нет, милая, просто Габриэль так похож на отца…

Кажется, я окончательно запуталась.

— Ты видела Глеба? — нахмурилась, отступая на шаг. — Что с ним?

Бабушка положила руку мне на плечо и сама уже подтолкнула к кровати.

— Давай присядем, мне многое нужно тебе рассказать.

Так разве же я против?

Когда мы уселись рядом, женщина взяла мою ладонь в свою руку и принялась рассказывать:

— Я не говорила тебе, что вы унаследовали от родителей особенную магию?

Фыркнула:

— Это я и так знаю.

— Ходила уже тенями, значит, — сделала женщина правильный вывод. — Опасно, конечно, вот так, без подготовки, но сейчас не об этом. Так вот, именно из-за этой магии Габриэль и попал обратно в наш мир. Его дар оказался слишком сильным, а в мире, где вас спрятали родители, если сказать просто — ему стало тесно. Магический выброс и вот он здесь.

Потом картина нарисовалась вполне себе обычная. Мальчишка, выросший в детском доме и получивший, не безграничную, конечно, но тоже не малую силу, просто потерял голову от возможностей. Мелкие кражи ему быстро наскучили, он перешёл на большие заказы. А где большие деньги, там и проблемы нешуточные.

Он попал в руки не к тем людям и на нём попросту стали отрабатывать ментальное воздействие. Грубое, не проходящее бесследно. И заставили проникнуть во дворец, где ему было приказано украсть сущую безделушку. Вот только защита дворца ослабила ментальное внушение, и он понял, что попал. Схватил первую попавшуюся шкатулку, которая не представляла никакой ценности, и сбежал. Зачем заявился ко мне, бабуленьке он так и не признался, пообещав посветить в эту великую тайну только меня.

Очень похоже на Глеба…

— Так с ним всё хорошо? Его… — запнулась, — не казнят?

— Не казнят, — со вздохом обрадовала меня родственница. — Но и на свободу не отпустят. Хотя я выторговала для него некоторые послабления.

На последних словах герцогиня хитро прищурилась, а я лишь уверилась — с этой женщиной шутки плохи. Уж больно боевой у неё характер.

— Габриэль отправится в дальнее поместье, будет трудиться на благо нашего рода. А как подойдёт срок и Его Величество сменит гнев на милость, то и мой внучёк сможет унаследовать титул со всеми положенными ему почестями.

То есть не если сменит гнев на милость, а когда. Лихо.

— Мне уже начинать тебя бояться? — не стала ходить вокруг да около.

— Тебе? — переспросила она удивлённо. — Тебе, деточка, никогда не нужно меня бояться, а вот тем, кто хочет причинить тебе боль…– женщина не договорила, но я и так поняла, что она имела в виду.

Виолетта замолчала, а я… Собралась с духом и спросила о том, о ком все эти дни старалась не думать:

— Скажи, пожалуйста, а ты знаешь что-нибудь об Айроне Хэйде? — даже зажмурилась, когда произносила его имя.