— Так. Не возражай. Не хочу, чтоб ты опять по улице в летней одежде бродила. И не хочу, чтоб думала, что держу тебя взаперти. Ты свободна, — он достаёт из сумки большую синюю упаковку, — опа, вот оно, это моё. Кровать надувная. Кстати, спальня там.

Алексей указывает мне направление, сворачивает за угол комнаты и поднимается по небольшой лесенке на второй уровень. Задерживается там всего несколько секунд, потом сбегает обратно. Подходит близко, берёт за локти. Пристально глядя в глаза, просит:

— Не держу тебя. Но очень надеюсь, что останешься.

И я опять теряюсь в его глазах. Из меня как будто ушёл кислород, а вместе с ним прошлое, настоящее и будущее. Кажется, земное притяжение тоже исчезло, потому что моё тело будто парит в невесомости.

Мы стоим в полном молчании уже несколько минут. Алексей пристально рассматривает моё лицо. С теплотой в голосе произносит:

— Русалочка моя…

Нежно проводит пальцами по виску, скуле, спускается к подбородку. Подушечка большого пальца ненадолго задерживается на нижней губе. Вздыхает полной грудью, словно пытается отвлечься, на выдохе:

— Скоро вернусь. Запасные ключи на комоде.

Разворачивается и идёт в прихожую. Хлопает входная дверь.

Я растерянно улыбаюсь. Сердце выскакивает из груди, пульс колотится в виски, как метроном на самой высокой скорости. Алексей заметил? Правда, что ли?

Мне хочется прыгать, хлопать в ладоши и визжать от восторга. Впервые за несколько дней я чувствую искреннюю радость. Всё будет хорошо! Уже всё хорошо.

Моё внимание привлекают сумки, которые принёс курьер. Таак, что там у нас.

Замешкавшись на минуту, решаю, что ничего такого нет в том, что я буду пользоваться тем, что заказал Алексей. Когда вернутся родители, и я отправлюсь домой, я просто оставлю всё здесь. Что-то типа проката.

Сажусь на пол по-турецки и начинаю по очереди доставать из неё всё. Рыжий поднимает хвост и подобно скоростному болиду, несётся ко мне. Мы с ним вместе с интересом рассматриваем покупки.

Чего здесь только нет. Зубная щётка, чашка с золотистой каёмочкой, набор расчёсок, фен, пара футболок, симпатичная чёрная пижама с короткими шортами, шампунь с розами на флаконе, пуховая подушка и голубая куртка со встроенными наушниками. Я примерила её – в самый раз. Отнесла её в прихожую, повесила на крючок вешалки. На обувную полку водрузила кроссы с мехом. Тоже подошли идеально.

Слышу стук, оборачиваюсь. Рыжий что-то вытащил из сумки и теперь катает по паркету, подгоняя лапкой.

— Что там у тебя? – несусь к нему, — а ну, отдай, не твоё.

Отнимаю у кота и с изумлением рассматриваю овальный, почти гладкий небольшой предмет. Мамочки… Это настоящая ракушка… Да как же он…

Сердце защемило, прикладываю к нему руку. На глаза наворачиваются слёзы, прикрываю их. Подбородок чуточку дрожит. Делаю долгий вдох.

Я невыносимо растрогана сейчас.

Это настоящее чудо. То, что происходит в моей жизни. Но этого могло не быть. Как же хорошо, что свадьба с Вадимом не состоялась.

Мне так хочется сделать приятное Алексею в ответ… Надо приготовить что-то. Порадовать чем-то вкусненьким. Он один живёт, наверное, соскучился по домашней еде…

Быстро направляюсь к холодильнику. Что тут у нас есть? Кладу на разделочный стол ракушку. Так, чтоб была перед глазами.

Следующие полчаса режу салатик из свежих овощей, потом чищу и ставлю вариться картошку. И напоследок включаю духовку, отправляю туда блюдо с разделанной напополам курочкой, посыпанной приправами и обмазанной майонезом.

С чувством выполненного долга отправляюсь искать ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Там расставляю новые пузырьки, раздеваюсь, поворачиваю кран. Встаю под воду, прикрываю глаза и замираю, подставив лицо струям, словно солнцу. Мне так спокойно, так замечательно. Как будто я раньше была не я, притворялась кем-то. А сейчас, наконец, мне не надо быть другой.

Вдруг из-за двери раздаётся страшный грохот.

Боже, что там происходит?! Вылезаю из ванны, сдёргиваю бордовое махровое полотенце с крючка, наматываю его на тело и, оставляя за собой мокрые следы, бегу в сторону звука. Боковым зрением замечаю метнувшийся к входной двери рыжий вихрь.

— Да блин!

Торможу, схватившись за голову.

Возле плиты растекается жидкая бежево-жёлтая дымящаяся субстанция с недоваренными кусочками картофеля. Аааа, кошмар… Кажется, что прямо в эту минуту на моих глазах вздувается паркет.

Бросаю убийственный взгляд на Рыжего, который умывается, сидя на обувной банкетке, уже совершенно невозмутим и спокоен. И наверное, немножко гордится тем, что рядом с ним поблёскивает моя ракушка.

— Попадись мне только! – пригрозив кулаком, выкрикиваю со слезами в голосе в его сторону.