В этом нет ничего необычного, пока я не замечаю, что другие наши товарищи по команде смеются с друзьями и обнимаются с родителями, светящимися от гордости за своих отпрысков. Разве родители Клэй обычно не посещают наши игры? Я пытаюсь вспомнить, но не могу.

Может, мне стоит меньше злиться, что Мэйкон никогда не приходит, и просто быть благодарной, что кто-то это делает.

— Скоро твой день рождения, — произносит Арми, сидящий на переднем сиденье.

— Что?

Он поворачивает голову и смотрит на меня.

— Двадцать девятое. Это чуть больше чем через неделю.

Я шевелю бровями.

— Что ты мне подаришь?

Машину? Пожалуйста, скажи, что машину.

— Стриптизершу, — отвечает он.

Трейс и Айрон смеются, но меня это не впечатляет, потому что, вероятнее всего, он не шутит.

— Ты не сможешь позволить себе то, что мне придется по вкусу.

— О чем ты говоришь? — удивляется Арми. — Во «Фламинго Фло» есть первоклассные дамы.

— Во «Фламинго Фло» работают деревенские наркоши, — парирую я.

Арми фыркает, и все снова смеются, зная, что это правда, и я откидываюсь назад, качая головой.

Но моя улыбка гаснет. Они просто шутят, но и не были бы против этого. Стали бы они предлагать мне стриптизера, если бы мне нравились парни? Нет, они просто чувствуют необходимость защищать меня от мужчин, словно мои отношения с женщинами представляют меньшую угрозу. Как будто они ненастоящие.

Братья бы никогда не позволили мужчине станцевать для меня приватный танец.

Я смотрю в окно, музыка гремит, а Трейс копается в холодильнике между нами и открывает пиво.

Безумно буду скучать по ним… Я очень хочу уехать отсюда. Почувствовать себя на своем месте. Может, даже встретить кого-нибудь.

Здесь у меня ничего нет. Нет никого похожего на меня.

***

— Выпьем! — кричит Арми.

Все поднимают свои бокалы и чокаются, дешевые факелы тики горят во внутреннем дворике «Мариетты», и я улыбаюсь, принимая шот с текилой «Патрон», который мне разрешает выпить Арми, потому что Мэйкона нет рядом.

— Это может быть оно, — в унисон кричим мы. — Ура!

— Ура! — произносит следом Арми.

Мы выпиваем текилу, братья смеются надо мной, когда я сразу же запиваю ее колой.

Пока они рядом, я обычно могу выпить пару бокалов, но быстрая смена настроения от «я чувствую себя фантастически и люблю всех» до «боже мой, что я наделала?» и целый день восстановления от похмелья были важным уроком, который мне предстояло усвоить только один раз. С тех пор я пью немного и почти никогда не выбираю крепкие напитки.

Но сегодня особый случай. Я забила четыре гола, меня приняли в Дартмут, скоро наступит мой день рождения, и адвокат добился, чтобы Айрону назначили общественные работы, если он пообещает посещать психологические консультации.

Как будто психотерапевт собирается помочь моему брату не ударить официанта головой об стол за то, что тот стал дерзить ему. Мне бы хотелось сказать, что Айрон рисковал свободой ради чего-то более значимого, типа денег или власти, но, честно говоря, я бы меньше думала о нем, если бы он был таким поверхностным. Гнев, я понимаю.

И он использует его только против других. Никогда против своей семьи.

Мы сидим на террасе, морской бриз за болотом дует сквозь кипарисы и ниссы, нос щиплет от запаха мха, но это быстро проходит благодаря аромату песка и соли, что следуют за ним.

Все со стуком ставят бокалы на деревянный стол, ветер охлаждает мою голову и заставляет зонтики хлопать над головой.

Я ем свое мороженое с фруктами, когда Арасели бросает две тарелки раков на стол и садится. Она встречалась с Айроном, потом с Далласом, а теперь Арми использует ее, чтобы она помогала ему с Дексом, даже если она ему не мать. Мы все знаем, что Арасели постоянно с кем-то из братьев, поэтому она просто остается рядом как почетный член семьи, чтобы помогать нам. И быть занозой в моей заднице. Как сестра, которую я никогда не хотела.

Арми наливает себе пиво, а Даллас и Трейс налетают на морепродукты, отщипывают хвосты, отрывают головы и хватают мясо зубами. В мгновение ока газета, покрывающая стол, усеяна обезглавленными раками, и я смеюсь, когда Арми показывает своему сыну, как убирать скорлупу.

Я смотрю на Декса, моя улыбка гаснет. Я буду сильно скучать, когда уеду. Его первые шаги, первые слова. И после моего отъезда кто станет следующим? Может быть, Трейс? Он ищет свою нишу вдали от старших братьев.

Даллас точно уедет. Все, чего он ждет, — это чтобы кто-то пошел первым и дал ему разрешение искать то, из-за чего Мэйкон повторяет нам, что мы эгоистичны в своих желаниях.