— Лена, есть что-то более конкретное? Я постараюсь тебя вытащить.

— Правда? — неудобство готово было смениться благодарностью, но я знала, что он не всемогущий, и шансы крайне низкие.

— Дай какой-нибудь более конкретный ориентир.

— Ориентир, ориентир… — засуетилась я, соображая. — Номер его машины! Подойдёт?

— Диктуй, — Саша записал названные мною данный автомобиля. — Ещё что-нибудь?

— Ещё… тут всё на арабском, если бы я его понимала! — Но я вдруг вспомнила один указатель на перекрёстке неподалёку от особняка, когда мы выезжали. Там была надпись на английском. Я произнесла название. — Это где-то неподалёку от места, где меня держат. Видимо, какой-то населённый пункт.

Женщина рядом нетерпеливо на меня посмотрела. Я поняла, что её добротой излишне пользоваться некрасиво:

— Всё, я не могу дольше говорить. Мне нужно идти, Саш!

— Постарайся никуда не деться из описанного тобою места!

— Постараюсь! Пока!

— Держись!

А что ещё мне оставалось? Я вернула трубку любезной незнакомке:

— Спасибо!

— Вы упомянули Сафриви? — заметила она.

— Вы… знаете их?

— Хасан Сафриви — опасный человек, — тихо заметила она. Судя по всему, это был отец Набиля. — Пожалуйста, не говорите никому, что я вам как-то помогла, — попросила она и, повесив сумочку на плечо, попрощалась: — Удачи!

Ещё в Париже мне сказали, что с господами Сафриви лучше не связываться. Но разве я послушалась? Теперь приходилось разбираться с тем, во что ввязалась. Хотелось надеяться, что я не впутала Сашу в какие-то глобальные неприятности, иначе не он поможет мне, а я утащу его за собой в это болото…

— Я сегодня останусь в Рабате, — закончив завтрак, встал Набиль из-за стола, — так что не жди меня.

— То есть? — медленно я поднялась следом. — Ты… останешься там со своей женой?

— Я говорил тебе, что там живут родители. Останусь у них. Но побыть нужно с детьми.

— Но дети живут с твоей женой!

— И мне нужно твоё разрешение на то, чтобы видеться с ними? — жёстко спросил он. Я чуть не поперхнулась злостью. Несмотря на все попытки возненавидеть его и отсечь от себя в душе, я не могла не возмутиться его возможностью спать с другой женщиной, ведь после он всё равно приедет сюда! Ко мне! И я обязана буду его принять, потому что выбора нет.

— Ты мог бы увидеться с ними вечером, а потом вернуться.

— Я сделаю так, как будет удобнее. Если слишком устану, чтобы ехать назад, то останусь в Рабате, как и сказал.

— Ты уже принял это решение!

— И что? — высокомерие окатило меня с головы до ног.

— У меня завтра последний день отпуска, я хочу вернуться в Париж.

— Вернусь — поговорим.

— Набиль!

Но он, не слушая дальше, пошёл на выход. Я уже знала, что уговаривать его бесполезно, и останавливать тоже. Если с ним что-то и работает, то женская хитрость, проявленная через постель. Однако и этим способом сегодня не воспользоваться. И что мне делать? Телефон по-прежнему не вернули, связаться с кем-либо — никак, узнать, предпринимает ли что Саша — тоже никак.

Все телевизионные каналы были на арабском, интернета не было, готовили и убирались за меня — чем было занять свой день? Не представляю, как жили наложницы в сералях султанов! Точнее, становится ясно, почему они там плели друг против друга интриги и готовы были убивать за внимание господина — это всего лишь были единственные доступные развлечения, иначе ты просто сидишь, ходишь, спишь, ешь и смотришь в окошко. Рожаешь детей.

Я поплавала в бассейне, чтобы как-то убить время. Стоило выйти во двор чуть раздетой, как прислуга мужского пола и охрана пропадали из вида, боясь, должно быть, что я передам Набилю, что на меня пялились. Или им самим было внутренне некомфортно смотреть на непокрытых женщин?

Перед ужином я легла на постель, мечтая подремать, но усталости неоткуда было взяться, чтобы победил сон. За окном раздался шум открывающихся ворот, и я села, прислушиваясь. Набиль передумал? Осознал, как некрасиво поступает и вернулся ко мне? Поднявшись, я вышла на балкон и увидела въезжающую на территорию чёрную машину. Ага! Ну, что ж, сегодня ставлю ему хороший балл за поведение.

Сняв со стула длинный шёлковый халат, я накинула его на сорочку и, босая, пошла вниз, встретить супруга. Неужели он всё-таки не будет изменять мне и, несмотря на всю ложь, в любви он был честен? Спустившись на первый этаж, я вышла по коридору в прихожую, но входил не Набиль, а его брат.

— Малик? — удивилась я.

— Элен? — изумился мне и он. Я скорее запахнулась, жалея, что хотя бы не заплела волосы. Вид-то у меня был для встречи мужа, а не гостей. И почему я не дождалась на балконе, чтобы посмотреть на выходящего из машины? — А Набиля нет?

— Нет, он в Рабате.

— Вот как? А я думал поужинать с вами — проезжал мимо и заскочил.

Ужин у меня намечался тоскливый, так что я пожала плечами:

— Хочешь поужинать со мной? Буду рада компании, Набиль будет только завтра.