– А во-вторых, кораблям с Земли все равно приходится садиться там, – Алекс махнул рукой себе за спину. – Поэтому надо было устраиваться где-то недалеко, чтобы не лететь всякий раз за полшарика.

– Верно. Да и помощь в случае чего у «жестянок» запросить можно. В общем, может и к лучшему. Ведь иначе меня сюда бы и не пригласили, – Джим коротко рассмеялся. – Что же, погода, вроде бы, летная, так что скоро будем в нашем Форте «J».

– Почему «J»? – поинтересовался Алекс. Этого в справочных материалах не было. – В твою честь?

– Не только. У нас там еще есть Джейсон, Джастин и Хулио, который на ту же букву «J» – Julio. А теперь еще и Джош прилетел. Только ты у нас яркая индивидуальность!

– Ну, мне с вами не зимовать.

– И то верно…

Катер внезапно вырвался из сплошной облачности. Внизу раскинулась белая гладь океана с зеленоватыми шрамами торосов и многочисленными темными пятнами полыней и разводий. А далеко впереди поднимались плоские вершины островов, серые с белыми прожилками.

– Вот он, Север, – с горделивой нежностью произнес Джим. – Любуйся, янки! Но наш остров отсюда не видно, он еще дальше.

База появилась внезапно. В скальной стене вдруг открылся широкий проем. Джим сбросил скорость и аккуратно завел машину в огромный ангар, тускло освещенный несколькими рядами лиловых ламп.

– Можно по-разному относиться к «жестянкам», но строить они – мастера, – заметил он. – Особенно, когда нужно куда-нибудь зарыться. Одно слово – землерои!

– Вы и живете под землей? – поразился Джош.

– Нет. Здесь только склады и энергостанция. А устроились мы снаружи, на свежем воздухе. Сейчас сам все увидишь. Только чуть позже.

Их встречало все население базы. Рыжеватый шатен лет сорока представился как Джейсон Купфлер, здешний начальник и главный научник. Ему помогал маленький чернявый живчик Джастин Мидлмисс, а жгучий латинский мачо предсказуемо оказался техническим специалистом Хулио Хименесом.

– Значит, вы историк из Бостона? – Купфлер пожал руку Алексу. – Что заканчивали?

– Кембриджский университет.

– О-о-о! – лицо начальника экспедиции вытянулось, брови скакнули вверх.

– Естественно, я имел в виду Кембридж, штат Массачусетс, сэр!

– Однако у вас и шуточки! – неодобрительно хмыкнул Купфлер, а Джим за его спиной показал Алексу большой палец. – Ваши рекомендации и работы я получил три дня назад, когда корабль вошел в зону устойчивой связи. Не скажу, что внимательно ознакомился с ними, но вижу, что ваша специализация – двадцатый век… коллега?

– Так оно и есть, – кивнул Алекс.

Он уже давно понял, что миссия на Филлине готовилась не один год. Маска Александра Хэмилтона, историка из Бостона, поддерживалась длительное время и на серьезном уровне. Даже посты на «Стену» выкладывал человек, а не искусственный интеллект.

Всю это переписку, равно как и вышеупомянутые научные работы, Алекс внимательно проштудировал во время полета. Ну, надо же было эти четыре недели чем-то заниматься!

– Я тоже больше всего уважаю двадцатый век, – продолжил Купфлер. – Это был воистину золотой век Америки! Хотя, я заметил, вы порой относились к его достижениям весьма критично.

– Тогда было сделано много такого, чем сегодня не стоит гордиться, – мягко заметил Алекс.

– Вздор! На этот счет у англичан есть хорошая поговорка: «Права она или нет, но это моя страна!» Нам не за что каяться! Да, мировое господство свалилось на наших предков внезапно и вскружило им голову. Но им слишком долго почти все удавалось, а обстоятельства неизменно складывались в их пользу. Как тут было не поверить в то, что сам Господь вручил благословленной Америке власть над миром?!

– Но… – начал было Алекс.

– История пишется без черновиков и живыми людьми, которые, увы, не безгрешны и могут совершать ошибки, – Купфлер, кажется, даже не заметил его попытку что-то сказать. – Это мы, умные, знаем сегодня, что финансистам нельзя было давать столько власти над экономикой, а корпорациям нельзя было позволять переносить заводы в Китай, лишая достойной работы честных американцев. Или что оружие, разработанное, чтобы вытеснить из людских мозгов коммунистическую идеологию, – вся эта борьба за права сексуальных меньшинств и против глобального потепления, окажется обоюдоострым и в конце концов ударит по нам самим… Господь тогда наказал их за гордыню, но я уверен, что сегодня, вооруженные знаниями о прошлом, мы не повторим подобных ошибок! Впрочем, об этом мы еще поговорим позже…