Но если она позволит мне прикоснуться к ней... Мое тело содрогнулось от одной только мысли об этом.

Венди смотрела на меня вытаращив глаза и разинув рот.

— Ого... как долго ты держал это в себе? Клянусь, ты словно борешься сам с собой. В одну секунду ты отрицаешь, что она тебе нравится, а в следующую — меняешь свое мнение на сто восемьдесят градусов. Похоже, ты еще не разобрался со своими чувствами.

— Чувак, мы все это слышали, — Уолдо пристально посмотрел на меня.

Потирая лоб, я игнорировал все, что только что произошло.

— Это был сбой в моем разуме.

— Нет смысла отрицать это сейчас, — прокричал Джим через всю комнату.

— Согласен, — пробормотал Лэнс.

— Знаете что? Я снова возвращаюсь к игнорированию того факта, что запал на маму. Ты слышал, что я сказал, Уолдо?

Он отвернулся.

— Нет. Ничего не слышал.

— Венди? — спросил я.

— Не будь идиотом. Расскажи ей. — Вместо ответа я уставился на нее. Венди подняла руки и встала. — Я ничего не слышала.

_______

Прошло три долгих, мучительных дня с тех пор, как я в последний раз видел Хэдли и детей. Хэдли была в отпуске, и у меня не было повода навестить их, чтобы не усугубить мое положение, хотя очень хотелось. Я даже не слышал Люси, которая, как я думал, наверняка пригласила бы меня в гости посмотреть кино. Что-нибудь поделать вместе. Что-нибудь. Но ничего. Она даже не писала сообщения. Я отправил Хэдли сообщение, спрашивая, не нужно ли ей что-нибудь, но она, как и всегда ответила: нет, но спасибо. Постепенно я понял, что Хэдли не любит просить о помощи. А если и просила, то предпочитала обращаться к тем, кто был ей ближе всего.

Проблема была в том, что я хотел быть ближе к ним. Они могли использовать меня столько, сколько хотели. Мне не важно было быть шофером или кем-то еще, лишь бы быть рядом с ними. В пятницу вечером после работы я наконец увидел их.

Я едва не выскочил из машины, не заглушив мотор. Они втроем находились на небольшой детской площадке. Я был рад, что подростков, которые обычно крутились вокруг нет, но еще больше я был рад возможности увидеть Хэдли и детей.

Я медленно подошел к ним, оглядываясь по сторонам. Не хотелось выдавать, своего волнения, увидев их.

— Элайджа! — закричала Люси, и я улыбнулся. Верно, Люси. Я твой Элайджа. То, как она произнесла мое имя, было восхитительно. — Я скучала по тебе!

Она побежала ко мне, и я протянул к ней руки, когда она прыгнула. Я был высоким парнем, но при этом она почти доставала мне до бедер. Она была отличной попрыгуньей.

— Если ты скучала по мне, то почему не позвонила? — спросил я, когда она обхватила меня за шею и захихикала.

Она пожала плечами, оглянувшись на Хэдли наблюдающей за нами.

— Я хотела, но мама сказала, что мы не должны быть слишком надоедливыми.

Так и знал. Я нахмурился и сказал достаточно громко, чтобы Хэдли меня услышала.

— Ты никогда не надоедаешь мне, Люси. Ты или твоя мама. Звони мне, когда захочешь. Если я тебе понадоблюсь, я приду. Несмотря ни на что.

Я знал, что мои слова могут быть очень важны для четырехлетнего ребенка, но я бы не стал их произносить, если бы это не было правдой.

Но это огорчило Люси. Ее обычная улыбка превратилась в недовольную гримасу.

— Обещаешь?

Я дернул ее за хвостик и улыбнулся.

— Никогда не сомневайся во мне.

Она улыбнулась, положила голову мне на плечо и нежно обняла. Моя грудь сжалась так, что я едва не задохнулся.

Она не душила меня, но от ее объятий у меня внутри все сжалось.

— Хочешь посмотреть фильм сегодня вечером? — прошептала она.

— Да. С радостью.

— Мама? — Она повернула голову и обратилась к Хэдли. — Элайджа хочет посмотреть с нами кино.

Она нахмурилась.

— Люси, ты же знаешь, мы сейчас ждем твоего отца.

Эти слова были словно ведро холодной воды, выплеснутое на меня. Раньше меня это не беспокоило. Я не думал об отце Люси до этого момента. Это поразило меня — печальная правда всего происходящего. Как бы я ни обожал болтливую девчонку у себя на руках, она не была моей. До сегодняшнего дня я не осознавал, что испытываю негодование по этому поводу. Я не мог с этим смириться. На самом деле я был для Люси никем. Почему-то эта отрезвляющая мысль была разрушительной. И я никому на свете не признаюсь в этом, потому что это не имело смысла. Жизнь несправедлива.

Улыбка Люси померкла, и я увидел ее несчастье. Она опустила глаза к земле. Мне показалось, что она не хотела уходить. Я взглянул на Хэдли, державшую на руках Элая. Ее черты лица были напряженными и замкнутыми, пока она его баюкала. Они все были грустными. Зачем она отпускает их, если не хочет?

Люси спустилась и подошла к маме. Вместо того чтобы пойти играть, она опустилась рядом с ней на скамейку и вздохнула. Хэдли улыбнулась и погладила ее по спине.

— Только на сегодня. Ты не останешься дольше. Я не могу праздновать свой день рождения без тебя.