— Не могу пошевелиться, — солгал я.

— Крошечные шажки, — прошептала она.

— Ты видела мои ноги? — спросил я, хотя прекрасно знал, о чем она говорит. — Я не могу делать крошечные шаги.

— Даже ради меня?

Выдохнув, я сел и поцеловал ее в лоб.

— Ради тебя — все что угодно.

Глава тридцать первая

Хэдли

У меня очень болел живот. Словно в него влили кислоту. Это было хуже, чем первый день на новой работе. Это было хуже, чем роды.

Люси была слишком молода, чтобы уйти от меня!

Первый день Люси в «Alabama Head Start», —государственное дошкольное образование для малообеспеченных семей. Я так нервничала, что меня чуть не стошнило. Люси же, напротив, была в восторге, когда мы шли ко входу. Она подпрыгивала на месте, держа меня за руку.

— Можно Элайджа тоже зайдёт с нами?

Люси посмотрела через свое крошечное плечо туда, где у внедорожника стоял Элайджа.

Боже, благослови Америку! Пожалуйста, не поощряй здоровяка, Люси. Она не знала, как усердно мне пришлось отговаривать Элайджи от этого. Мы отвезли Элая к моим родителям, чтобы я могла проводить Люси в ее первый день. Я была совершенно разбита. Не помогло и то, что Элайджа, который последние несколько дней пробирался в мою квартиру для непристойных штучек, делал для Люси то, чего Скотт никогда не делал.

Желание к Элайджи сбивало меня с толку, я постоянно беспокоилась о том, что скажет семья Скотта о наших отношениях. Если честно, я спросила Скотта, не хочет ли он пойти со мной в первый день Люси. Он отказался и попросил меня сделать фотографии для его мамы.

Мне было больно и грустно от того, что отец Люси не хотел быть рядом с ней. Даже если она практически не говорила о своем отце, что было еще одной причиной моей грусти, я не могла сидеть сложа руки. Скотт должен был приложить усилия, но он не хотел.

Я подумала, что, возможно, на прошлой неделе у него появилась подруга, поскольку он перестал доставать меня, но это также означало, что Скотт меньше общался с Люси. Вчера она позвонила ему, чтобы рассказать о своем первом дне, но Скотт не ответил. Поэтому я отправила сообщение, и в ответ он попросил сделать фотографии. Я устала беспокоиться, что Скотт практически не проводит время со своими детьми.

Как бы сильно я ни хотела, чтобы Элай узнал своего отца, я не могла это контролировать. Скотт был рядом с ним всего пару раз. Я росла с двумя родителями, поэтому не знала, как справляться с воспитанием в одиночку. Мысль о том, что Люси и Элай не будут знать своего отца, разбивала мне сердце. Я знала, что в мире много детей, у которых намного меньше, чем у моих. Именно поэтому я старалась создать возможности для Скотта. Возможно, пришло время притормозить и посмотреть, что он сделает сам. Попытается он или ничего не сделает, я должна верить, что меня достаточно.

Чем больше я думала об этом, тем больше осознавала, как много у нас было. У Люси и Элая замечательные бабушка и дедушка, потрясающая тетя, которая разговаривает с ними по телефону или через Facetime каждый вечер. И ещё был Элайджа...

— Пожалуйста, мамочка? — взмолилась Люси. Все еще держа меня за руку, она снова повернулась и позвала Элайджи. — Элайджа, хочешь посмотреть мой класс? Мама говорит, что со мной будет много других детей.

Она протянула в его сторону свободную руку, и у меня заколотилось сердце.

Мое лицо вспыхнуло, не от смущения, а потому, что я очень сильно переживала. Люси очень нравился Элайджа. Мне он тоже очень нравился, но я боялась, что мне причинят боль. Как и Люси, я была эмоционально привязана, — счастлива — и это пугало меня. Было потрясающе, что он был рядом. Но что случится, если однажды Элайджа уйдет от нас?

— Люси, — прошептала я, услышав, как огромные ботинки Элайджи ступают по тротуару.

Оглянувшись, я заметила его взволнованную улыбку, когда он подошел к Люси. Ох, помадка, ему неловко, и из-за этого я чувствовала себя ужасно. Я должна была догадаться, что так случится, и попросить родителей отвезти меня.

Положительным моментом стало то, что сегодня утром мне выплатили деньги за разбитую машину. У меня было достаточно денег, чтобы внести первый взнос за новую. Больше меня не нужно возить. Я твердо решила ехать домой на собственной машине, даже если придётся раскошелиться.

— Тебе не обязательно входить, — поспешно сказала я, глядя на его жесткую позу.

— Ну, мама, — захныкала Люси. — Пожалуйста, пожалуйста.

— Ему неловко, Люси, — попыталась я объяснить ей.

— Хэдли, я чувствую себя неловко только потому, что знаю, как сильно ты не хочешь, чтобы я входил. — Элайджа наклонился, остановившись у входа. Мимо нас прошла сотрудница, улыбнувшись и подмигнув, она поспешила внутрь. — Давай сделаем как хочет твоя мама, Люси. Позже мы с твоей мамой придём и заберем тебя.

Плечи Люси поникли, и я почувствовала себя злодейкой.

Элайджа хотел пойти с нами. Я колебалась только потому, что думала о том, что скажет семья Скотта о том, что Элайджа вмешивается в жизнь Люси.

— Ты хочешь, чтобы Элайджа зашел с нами? — спросила я, Люси подняла на меня глаза. — Хорошо. Мы тебя проводим, но не останемся. Это заведение для больших детей, где ты должна учиться и заводить новых друзей.

Она энергично кивнула.

— Я просто хочу, чтобы он тоже это увидел. Что я уже большая девочка!