Я как раз собирался. На секунду, когда мы были в бассейне, я был готов выбросить всю ерунду по поводу своей безопасности в окно и просто пойти на это. Я хотел спросить ее, не хочет ли она пойти поужинать, когда все это закончится. Не здесь, в Калифорнии. Но может где-то еще. Может, даже в чертовой Айове, мне все равно. В конце концов, к тому времени я буду Кристофером Делавэром.

Затем она бросила мне в лицо крайний срок и напомнила, что мы всего лишь деловая договоренность с добавлением небольшого удовольствия.

Удовольствий прибавилось много.

Тем не менее, это работа. Она хотела знать, когда я уеду, и я назвал ей точную дату, потому что она поставила меня на место. Не то чтобы я считал дни и часы, которые я провел с ней, но я не буду врать, это жалит как пчела.

Я бросаю взгляд в ее сторону с водительского места, наблюдая, как она сжимает мячик для снятия стресса, глядя на дорогу.

— Нам нужно разбиться где-нибудь за пределами Стоктона. Чем глубже мы проникнем на их территорию, тем больше у них шансов нас найти, — говорю я.

— Я знаю одно место в Лоди, такое далекое, что даже владелец не уверен, где оно находится. Я вытащу адрес. — Она поворачивается всем телом на заднее сиденье и возится со своим рюкзаком. Я смотрю вниз, чтобы проверить время на приборной панели, и вижу, что время на нашей стороне. Должно быть, это знак от Бога.

— Я останавливаюсь, чтобы помочиться и заправиться бензином.

— Круто. — Она награждает меня тем же обращением, что и ее слово. Она никогда еще не была так холодна со мной.

Черт возьми, я ей не обязан нравиться, и, наверное, даже лучше, если она этого не сделает. Будет только легче, когда она уедет в Айову.

Я глушу двигатель и иду в ванную, а Прескотт заправляется бензином. Становится все труднее оставить ее, чтобы она делала все сама, без ноющего страха, что ее снова заберут. На этот раз меня может не быть рядом, чтобы освободить ее. Я делаю самую быструю утечку мочи в истории, а когда возвращаюсь, замечаю, как она стоит прямо возле заправки, рядом с телефоном-автоматом, засунув один палец в ухо, а другое прикрывая мобильным телефоном. Она с кем-то оживленно разговаривает.

С кем, черт возьми, она разговаривает и чем это может быть важнее, чем охранять нашу дурацкую непрактичную машину?

Я шагаю в ее сторону, зная, что вмешиваюсь, и мне наплевать. Наши судьбы связаны на данный момент. Речь идет не о том, чтобы вести себя как ревнивый бойфренд.

Потому что я не ее парень.

И я не ревную.

Верно.

— Хорошо, — говорит она и кивает в трубку. — Да, конечно. Все, что ты пожелаешь. Все что тебе нужно. Еще раз спасибо за обращение, я очень ценю это.

Прескотт, вежливая и воспитанная? Это ново и неприлично. Когда она вешает трубку и вопросительно приподнимает бровь, я скрещиваю руки на согнутых грудных мышцах. Я напряжен, и не только из-за этого телефонного звонка. Что-то не так. Это в воздухе. Это в ее глазах. Это чертовски везде. Жизнь научила меня распознавать, когда что-то вот-вот взорвется, и прямо сейчас мне нужен пуленепробиваемый жилет.

— Кто это был?

— Не твое дело, — чирикает она с сладкой улыбкой. Я хватаю подол ее куртки и притягиваю к себе, вторгаясь в ее личное пространство.

— Говори, Кокбёрн, или я сегодня же выжму твою задницу досуха.

— Богом клянусь, Нейт, назови меня еще раз Кокберн, и я…

Таксофон позади нее начинает звонить. Мы не обращаем внимания. Сначала мы вообще не обращаем внимания. Все, что я слышу, это обрывки нашего разговора. Некоторые вещи говорю ей я, некоторые - она.

— . . .может быть, если бы ты не вела себя как бессердечная сука. . .

— . . .Я никогда не встречаа кого-то настолько эгоцентричного. . .

— Следующая среда не может прийти достаточно скоро. . .

Наконец, когда таксофон не перестает звонить целую минуту, и звук почему-то становится оглушительным, до меня доходит, что:

А) Нашу машину оставили без присмотра, и мы находимся на чертовой захудалой заправке.

Б) Таксофоны обычно не звонят, тем более так долго.

C) Нам лучше собраться вместе, если мы хотим выбраться из этого живыми.

— Заткнись, Прескотт, я серьезно, просто заткнись. — Я устал от ее горячего и холодного поведения, и я действительно зол на нее за то, что она не позволила мне узнать, с кем она разговаривала. Это делает меня раздражительным и подозрительным по отношению к девушке, которая мне нравится.