— А вот здесь наш шалашик был, — Юста указала на полянку меж двух яблонь. — Одичало всё, — добавила она, срывая яблоко. Откусила небольшой кусочек. Горько-сладковатая мякоть на вкус была неприятна. — Одичал сад, — повторила она.

Крео в знак согласия кивнул головой:

— Всё дичает, если не ухаживать.

— Некому ухаживать, — вздохнула Юста. — Нет деревни, одни камни от фундаментов остались. Лешие и черти ушли, а за ними и люди.

— Это как в сказке? — удивился Крео.

— Дедуля мой говорил, что нечистая сила от электричества ушла, а теперь вот и людей нет.

— Интересно, — ответил Крео и после паузы добавил: — Не живут люди без сказок и легенд. Не получается так жить. Скучно. Без прошлого скучно. Вот, послушай, — и он прочел:

Туда не надо возвращаться,

Туда, где молодость была.

Нам надо с нею попрощаться —

Сегодня есть у нас дела.

Но что-то тянет нас обратно,

Где слышен смех и громкий плач.

Как будто что-то непонятно

Нам здесь, где мало неудач.

Там каждый день ломают копья,

Бурлят идеи без границ,

Сражаются с врагами в клочья

И не щадят ни тел, ни лиц.

И снова мы туда приходим —

Без прошлого нам здесь не жить.

И мысленно с собой уводим

Всех тех, кому сейчас не быть.

— Да, без прошлого скучно, но с прошлым иногда так грустно, — сказала Юста. — Мне иногда кажется, что молодые грустными не бывают. Всё им смешно. Я себя вспоминаю в том возрасте: всё-таки мы были хоть чуточку не такими.

— Брось ты это сравнивать! — ответил Крео. — Всё повторяется по кругу. Мы по молодости были веселыми — веселуха повсюду была. Так же сейчас и у новых молодых. Вот ты вспоминаешь деда. Так он, я думаю, веселым был даже в возрасте.

— Да, ты прав. Он даже о войне одни курьезы рассказывал, — ответила она.

— Всё движется по кругу. Мы уходим и возвращаемся и бесконечно что-то ищем, находим, и снова теряем, и опять ищем…

Они прошлись по еле заметной тропке посередине бывшей деревенской улицы, ненадолго задерживаясь у тех мест, где когда-то стояли дома. Юста вспоминала деда, соседей, подружку, с которой когда-то бежала вниз к озеру. В полуденную жару они бросались в прохладную воду. Плыли, фыркая, подальше от берега и останавливались на глубине. Работая руками, висели столбиками в прозрачной воде и любовались зеленью леса, вплотную поступившей к зеркалу большого озера.

Он спросил ее:

— О чём ты думаешь?

— О прошлом, — ответила она.

— О прошлом, — повторил он. — Да, о прошлом думать хорошо, но оно уже ушло.

— Да, ушло, — согласилась она.

Некоторое время они шли молча. Тропинка совсем потерялась. Пора было возвращаться.

— Заросло всё, — сказал он.

— Да, — ответила она. — А когда-то жили люди. Шумели, веселились. Теперь тишина и покой. Нет домов, нет людей. Вечный покой.

— Может быть, и вечный, — согласился он и спросил: — Может, назад пойдем?

— Сейчас постоим и пойдем, — ответила она. — Как тихо. Ты слышишь?

— Что? — спросил он.

— Ты слышишь тишину?

— Да, слышу, — ответил он.

— Почитай мне что-нибудь свое, — попросила она.

Он обнял ее за плечи, наклонился к самому уху и тихонько, почти шепотом, прочел:

Потом. Когда-нибудь потом

Все наши прошлые невзгоды,

Как будто древние породы,

Все зарастут былым быльем.

Удачи, подвиги, победы,

Как будто пышные обеды,

Пройдут за давностью времен,

Как исчезает чемпион

На фоне бьющихся рекордов.

И будут новые аккорды

Стирать ушедший тихий звук.

Но память что же нам оставит?

Возможно всё ей уместить?

Быть может, что-то нам подправит,

Почистит что-то, заместит,

Загладит промахи и беды,

Подправит неприятный звук

И наши прошлые победы

Очистит от великих мук.

Потом. Когда-нибудь потом

Пусть будут эти перемены.

А что сейчас? Вернемся в дом,

Где помогают даже стены.

И тихо выдохнем: мы здесь.

Какое счастье — дома снова!

И слава Богу, мы здесь есть,