Олег скрипнул зубами. Мила попала в цель, и без лишних слов стало ясно, что ему больно. Но он постарался взять себя в руки и спокойно произнeс:

— Я вчера, может, лишнего наговорил, но извинятся не буду.

— Собственно, как всегда.

— Подожди. Выслушай сначала. Фринн, вокруг которого ты так увлечeнно вертишься, совсем не тот, за кого себя выдаeт. Его даже не Фринном зовут.

— Что за бред ты опять придумал? — скривилась Мила. Плакать она перестала, но щeки ещё были глянцевыми от слeз.

— Я вчера познакомился с дочерью настоящего Фринна. Она уверена, что еe отец и тот, кто стал у нас профессором — разные люди. У неe есть логичная версия, что произошло. Но я не буду пересказывать. Ты должна сама всe услышать.

— С чего вдруг? Нашeл какую-то умалишeнную, которая наговорила тебе с три короба, а теперь хочешь, чтобы и я этот бред слушала?

— Она не умалишённая. Поверь, когда ты еe увидишь, у тебя не останется сомнений, что она его дочь.

— Ну, допустим, она его дочь. И что с того? Что это меняет? У взрослых людей, если ты не знал, бывают дети. И они не всегда друг с другом ладят. Мне что, заняться больше нечем, кроме как в семейные ссоры влезать?

Она смотрела на Олега с ненавистью, будто он заставлял сделать что-то неприличное. Вот только выглядел Олег совершенно искренне, а притворяться он никогда не умел.

— Ты сам-то слышишь, как это звучит? — нахмурилась Мила.

— Я знаю. Но ты должна это услышать! Это очень важно.

Мила долгим взглядом посмотрела через плечо Олега в сторону учебного корпуса. Вчера она после похожего разговора узнала о том, что Фринн был мерзавцем. Может, это оказалось и неприятно, но заставило задуматься. А что теперь она узнает? Если действительно что-то важное, то это поставит точку в их с Фринном истории. Но как же хотелось, чтобы она продолжалась, расцветала.

— Мила, давай так: мы сейчас пойдeм к Инне Фринн, поговорим с ней. Если ты не поверишь или посчитаешь, что это пустяк, я больше никогда тебя не потревожу, — в отчаянии предложил Олег.

И это подействовало совсем иначе. Мила резко перевела на него взгляд, помолчала немного, а потом тихо спросила:

— Никогда?

— Да, — твeрдо кивнул Олег, хотя было видно, как тяжело даeтся ему это решение. — Я оставлю тебя в покое, не буду лезть со своими извинениями, признаниями и всем прочим. Сможешь спокойно крутить со своим Фринном, что захочешь.

— Вот так просто? И всe, что ты мне вчера сказал уже не имеет значения? — с горечью спросила Мила. От такого предложения хотелось не то треснуть Олега посильнее, не то убежать в слезах.

А тот и не понял ничего. Сидел, вытаращив на неe глаза и мэкал.

— Пойдeм к твоей подруге. Хочу узнать, на кого ты меня променял.

— Что? — совсем растерялся Олег.

Но Мила уже встала и направилась к выходу из кампуса.

Пока самоезд пробирался сквозь город, Мила всe глубже погружалась в мысли о том, что происходит. Неспокойно было на сердце. Так неспокойно, что выть хотелось. Едет неизвестно куда и непонятно зачем, а ведь могла сейчас сидеть на лекции и слушать мягкий голос Фринна. Смотреть на него, не моргая, следить за каждым взмахом руки.

Ещё и Олег, как назло, молчал. Нет бы хоть бубнил, что-нибудь в своей манере. Его ведь сейчас наверняка распирало от желания поговорить. Но нет ведь, уставился в окно и смотрит на проплывающие мимо однотипные заборы. Будто не видел их никогда.

А что скажет Кира, когда узнает, куда Мила отправилась? «Ты с ума сошла? Кого ты вообще слушать поехала? Да портовые гадалки тебе больше правды скажут, чем эта так называемая дочь!». Или что-нибудь в этом роде. Уж она точно на слова скупиться не будет. И с чего она решила, что это отличная идея закрутить роман с профессором?

— Приехали, — сообщил извозчик, вырывая Милу из раздумий.

Она выбралась наружу, оставив Олега расплачиваться, и осмотрелась. От одного вида района, куда еe привезли, становилось не по себе. Обшарпанные заборы, заколоченные окна в домах, раскрошившиеся бордюры. Разве может здесь жить человек, который знает что-то важное?

Олег меж тем покинул такси и пригласил Милу к вылинявшим голубым воротам. Нажал на кнопку звонка.

— Ничего глупее ты придумать не мог, и я просто полная дура, что согласилась, — шепотом бухтела Мила.

— Не суди раньше времени. Вот увидишь, это очень важно, — также шeпотом осадил еe Олег.

Калитка, врезанная в ворота, щeлкнула и со скрипом открылась. А за ней в лeгком ситцевом платье стояла женщина. Инна? Так вроде Олег еe называл? Ничего особенного. Возрастная и явно одинокая, не страдающая скромностью Инна всe же создавала приятное впечатления. Было в ней что-то мягкое, но скрытое под строгими чертами. А глаза… Верхняя часть лица — будто копия профессора Фринна. Только немного тоньше и изящнее.