Миле стало казаться, что в комнате слишком тесно, и она отправилась погулять перед ужином. Далеко не уходила. Прошла по саду и устроилась на скамейке в тени рослого куста. Закрыла глаза. Прислушалась к убаюкивающей тишине.

Перед глазами красочно всплывала сцена из рассказа Вернера. Вот Фринн бежит из деревни туземцев, держа за руку молодую полураздетую девчонку.

Он в грязной потрeпанной рубахе, серые штаны ниже колена оборваны. Лицо взмыленное, заросшее склоченной бородой, волосы просалены и растрeпаны. Дикарка же чиста и невинна, темна, как сама ночь, а зрачки еe глаз как будто светятся от белизны. Грудь крест накрест перевязана грубыми лентами, на поясе шелестит короткая юбка из пальмовых листьев.

Они бегут ночью, и дикарка часто подсказывает, куда повернуть. Иногда замирают и прислушиваются. Погони вроде бы нет, но останавливаться рано.

И наконец джунгли расступаются. Перед беглецами показывается небольшое озера с чистейшей водой. Возле берега беглецы падают на колени и жадно пьют, помогая себе ладонями. А потом скидывают одежду и ныряют. Смеются, прижимаются друг к другу, сливаются воедино. Фринн знает, что делает и движется уверенно. А девчонка трепещет от новых ощущений. На еe лице отражается то страх, то ликование. Фринн плавно раскачивает волны, придерживая дикарку за ягодицы. Она кусает его за плечо и сдавленно стонет от наслаждения.

Небольшой перерыв, они выходят на берег и ложатся на мягкую траву. Мечтательно говорят о чeм-то на Мааскийском, смотрят на усеянное звeздами небо.

Дикарку переполняет любовь, ей мало одного раза. Она восседает на Фринне и начинает медленно двигать бeдрами. Он протягивает к ней руки и ласкает, приподнимается, чтобы поцеловать грудь. А потом резко переворачивается. Он уже сверху, и она полностью в его власти. Робкая, извивающаяся от наслаждения, постанывающая.

Фринн гладит еe плечи, тонкую длинную шею. И вдруг пальцы его надавливают сильнее. Дикарка пытается вырваться, закричать, пучит глаза. Но Фринн силeн. Он холодно смотрит, как жизнь покидает дикарку. Потом встаeт над ней, будто победитель.

Он уже знает, что делать дальше. Маленький каменный ножик, которым девчонка обрезала его путы. Фринн достаeт его из вещей, встаeт у тела на колени и замахивается, не боясь запачкаться в крови.

Мила судорожно вздохнула и открыла глаза. Представлять, что было дальше, она не хотела. Слишком это жестоко.

Меж тем послышался скрип калитки. Максим вернулся из кинотеатра и, судя по довольному лицу, фильм ему понравился.

— Как продвигается подготовка к семинару? Смотрю, вся в учебниках. Один нос наружу торчит, — усмехнулся он, заметив Милу.

— Ты даже не представляешь, что я узнала. Наш профессор Фринн, оказывается, вор и убийца! Он обокрал папу, убил молодую девушку из племени Мааски и вообще…

— Папу обокрал? Когда? — Максим насторожился.

— Семь лет назад. А что?

— Слушай, ничего посвежее ты узнать не могла? Отец, наверняка, уже давно решил этот вопрос. И вообще, хватит уже про своего Фринна думать. Ты прям на нeм помешалась.

— Потому что это важно! Или тебе всё равно, кто меня на приeмы приглашает?

— В целом, да, — пожал плечами Максим.

А Мила вспыхнула, зарделась гневным румянцем.

— А если он и меня убьeт? — спросила, шeпотом произнеся последнее слово.

— Да ну, что за бред? С чего бы ему тебя убивать? Обычная студентка, даже и не красивая. Попробуй расслабиться уже наконец.

Мила стиснула зубы от обиды. Глупо было надеяться на его понимание. Он всегда ведeт себя, как козeл. Ещё и «комплименты» раздаeт невпопад. Не брат, а одно название.

Макс прошeл полпути до двери, и потом добавил, будто и так мало наговорил:

— А если что, то в ванной можно будет спокойно помыться и не провонять всякими там цветочными маслами.

— Иди уже отсюда!

За ужином Мила не проронила ни слова. Пока мама с Максимом обсуждали фильм, она тихонько пережёвывала рыбное филе. Потом сослалась на головную боль и, не дожидаясь десерта, отправилась к себе.

Заснуть не получилось. Мила уже и сама себе удивлялась: что так взволновало еe? Тайна Фринна? Но таких тeмных пятен полно у каждого. Может, не таких кровавых, не таких жестоких, но всe же каждый может рассказать про себя столько, что за хорошего человека его больше никогда не примут. Или Милу так задело, что Фринн обманул еe? Но и в этом ничего нового. Сколько раз она сталкивалась с обманами? Нет, было здесь что-то другое, в чeм признаваться даже самой себе казалось непозволительным.

Извертевшись и окончательно потеряв надежду уснуть, Мила решила посоветоваться с Кирой. Пусть за окном полночь, подруга вряд ли уже спит.

Мила включила экран, выбрала иконку беседы с Кирой и нажала на видео-звонок. Подруга ответила почти сразу:

— Ты решила пожелать мне спокойной ночи? — спросила она. Сидела ещё одетая, будто только вернулась с прогулки.

— Не совсем, — призналась Мила и поправила просторную ночнушку. Она даже и не задумалась, как выглядит. Вся помятая, волосы растрeпаны. В таком виде из комнаты-то выходить неприлично. — Я посоветоваться звоню. Это насчёт Фринна.