Мила фыркнула и вернулась к Олегу и Инне.

— Нам надо поговорить с Хопфом, — решительно сказала она. — Если припереть его к стенке, он расскажет всю правду.

— Хопф это нынешний глава совета? — уточнила Инна. — Не люблю я всех этих чиновников. Давайте вы без меня его припрeте, а то я могу лишнего наговорить.

Они вышли из выставочного зала. Инна осталась в холле, а Мила с Олегом поднялись на третий этаж и по коридорам отправились к кабинету Хопфа.

Нужная дверь едва не затерялась среди таких же. Красного дерева, с невзрачной дощечкой. Так и не скажешь, что здесь сидел глава совета.

Мила постучалась, потом приоткрыла дверь и осторожно заглянула внутрь.

Кабинет представлял из себя вытянутую комнатку, где из-за книжных шкафов вдоль стен оставалось совсем немного места. Хопф сидел за столом напротив двери и усердно марал лист бумаги. Больше на столе ничего не было.

— Раймонд Осипович, вы не заняты? — спросила Мила

— Занят. Очень занят, — пробормотал Хопф, дописывая, а потом поднял взгляд на Милу и губы его раздражeнно скривились. — Рябова, если не ошибаюсь? Не думал, что увижу вас снова так скоро. Что вам? Опять про спасательную экспедицию будете просить?

Мила приняла это за приглашение и вошла. Следом за ней проскользнул в кабинет Олег.

— Раймонд Осипович, я понимаю, что вам не до того, но я только спросить. Скажите, пожалуйста, осколок настоящий?

От неожиданности у Хопфа брови полезли вверх. Он отложил ручку, сцепил руки в замок и пристально оглядел Милу.

— Вы сомневаетесь в моей компетенции?

— Нет-нет, ни в коем случае! — поспешила Мила сгладить впечатление. — Просто это может быть какая-нибудь очень умелая подделка.

— Подделать можно форму, но не свойства. К тому же появление осколка очень точно соотносится с Вечной Книгой. Неужели вы правда полагаете, что каждый способен кинуть мне на стол заманчивую блестяшку, и я сейчас же приму еe за легендарный артефакт? Да я, чтобы вы знали, в год по дюжине таких стекляшек вижу. А кроме меня ещё Верховная Коллегия есть, где каждый куда более прозорлив.

— Я поняла, вы правы, — поникла Мила. — Извините, что побеспокоила.

Она развернулась и направилась к двери. Но Хопф еe остановил:

— Это всё, за чем вы приходили? Я думал, снова про спасательную экспедицию заговорите. Ваша матушка с ней до сих пор мне в кошмарах мерещится.

— А что, вы бы изменили своe решение? — с робкой надеждой обернулась Мила.

— Увы, но от меня это не зависит. Только дайте объяснить, а то вы меня уже за свинью, наверное, считаете. То матушка ваша слова сказать не давала, то Фринн. Поймите, я бы и рад послать эту экспедицию. Я прекрасно понимаю, сколько для империи сделал ваш отец. И для меня он тоже не мало сделал, ни в коем случае это не отрицаю. Но каждая экспедиция — это огромные деньги. Каждую оплачивают меценаты из попечителей. Они никогда не дадут деньги на то, что не окупится, хоть на коленях перед ними ползай. А спасение любого подданного империи без титула не окупается. Вы, наверное, скажете, что Его Высочество был не против, но будете не правы. Он лишь проявил банальное уважение. Я бы с его дозволением обратился к попечителям, те месяца два бы рассматривали заявку, а потом отказали, мол, за неимением средств. Я всего-навсего сократил этот бюрократический путь.

— Вы думаете, это снимет с вас вину, если отец не вернeтся? — наморщила брезгливо нос Мила, будто даже смотреть на Хопфа ей было мерзко.

— Я и не надеялся себя оправдать. Просто хочу, чтобы вы понимали, как это устроено.

— Несправедливо устроено.

— Несправедливо, не могу спорить. Но такова реальность.

Он замолчал. Мила вновь решила, что разговор окончен, и опять собралась выйти. Даже Олег уже открыл перед ней дверь. Но Хопф и на этот раз еe остановил:

— Вы даже не спросите, как определить подлинность осколка? Я думал, любопытство у вас семейная черта. О таком ведь не расскажут на лекциях.

— Мне казалось, у вас нет времени на пустые разговоры, — растерялась Мила.

— Знаете, — рассмеялся Хопф, — вашего брата это никогда не останавливает.

— Максима?

— Да. Он вам не рассказывал? Вечно в совете трeтся, со всеми искателями уже за руку здоровается. Я бы сказал, из него получится блестящий искатель. Быть может, даже великий. А вам же, увы, пытливости не достаeт.

Хопф взял ручку и вернулся к письму. Мила смотрела на него и не могла поверить в то, что слышала. Впервые они встретились лично два месяца назад, и тогда сложилось ровно противоположное впечатление. Но и обстановка в тот день раскалилась до предела, а воздух как будто звенел от напряжения. Да и на приeме это впечатление лишь усугубилось. Но неужели Мила заблуждалась?

— А как вы определяете, что осколок — это тот самый осколок? — аккуратно спросила она.

Хопф улыбнулся, вновь отложил ручку и встал.

— Я знал, что вы не устоите, — сказал он и направился к ближайшему шкафу. — Есть масса способов определить свойства, как вы, наверное, уже знаете. Первый вариант — на личном опыте. Самый распространeнный способ, но и самый опасный. Артефакты имеют довольно схожие свойства. Либо управляют стихиями, либо обладают магией крови, иллюзии или ментальной магией. Каждый искатель имеет свой запас приeмов, чтобы это определить. Но Сердце Дэва — особый артефакт. Мы до сих пор не имели возможности разработать такие же приeмы для него.