— Это единичный случай. Больше я не ошибусь, можешь быть спокойна.

— Не важно, что думаю я. Ты сам знаешь, чего это будет стоить.

— Я же сказал, что это не повторится! — рявкнул Фринн.

А Наина Вячеславовна заливисто расхохоталась и продавила сквозь смех:

— Не меня в этом убеждай.

— Послушай… — Фринн резко замолчал, сделал небольшую паузу и уже более жeстким голосом произнeс: — Всё, хватит болтать. Твоя дочь уже, должно быть, рядом.

Тянуть больше не имело смысла. Самое важно Мила услышала, но понять не сумела, как это возможно. Она пробежала до ворот гаража. Максим рванул следом.

Стучаться не понадобилось. Мила дёрнула одну из створок ворот, и та со скрипом поддалась. Пахнуло затхлой, влажной прохладой, пропитанной запахом машинного масла.

Фринн ещё не успел заткнуть рот Наины Вячеславовны кляпом и замер возле неe с красной тряпкой в руках, когда в гараж ввалились Мила с Максимом.

— Ну что, доболтался? — не скрывая улыбки спросила Наина Вячеславовна. — Теперь сам им объясняй, что тут происходит.

— Мы всe слышали! — подтвердил Максим.

— И какого чeрта это было? — вторила ему Мила.

Фринн недолго молчал, как будто придумывая себе оправдание, но потом переменился в лице и холодно произнeс:

— Вы, как и ваша мать, всё равно ничего не поймeте. Я делаю то, что должно. Я найду все осколки, чего бы это не стоило. Это будет рывком в будущее! В прекрасный новый мир. А вы стоите у меня на пути и мешаете, потому что над вами довлеют эмоции. Отбросьте их, и увидите всe сами.

— Короче говоря, он решил собрать Сердце Дэва, — пояснила Наина Вячеславовна.

— А разве это плохо? — не поняла Мила. — Вроде бы, наоборот, все только этого и добиваются.

— Это не вопрос того, чего хотят люди. Сердце Дэва было разрушено по очень веским причинам. И есть те, кто жизнь кладут, лишь бы его осколки не нашли.

— Люди? Причины? — вспыхнул Фринн. — Ты даже своих детей боишься посвятить в эту тайну? Уж они то более, чем все остальные этого достойны. Наследники всe-таки.

— Они ещё не готовы, — рассудительно парировала Наина Вячеславовна. — Когда придeт время, я всё им расскажу. Но точно не сейчас.

— Вы нас за идиотов держите? — насупилась Мила. — Устроили тут цирк какой-то! Моя Кира погибла от рук этого подонка, а ты, мама, говоришь с ним, как со старым приятелем. Если вы ничего не объясните, я сейчас просто развернусь и уйду.

— Видишь, как получается? — заулыбался Фринн и обернулся к Наине Вячеславовне. — Твои тайны приводят к семейным драмам. Дочь хочет оставить мать чудовищу, потому что вовремя не услышала два слова. Назовeшь эти слова? — он выдержал паузу, давая Наине Вячеславовне возможность озвучить их самой. Но та молчала. — Орден Ангела.

На несколько секунд повисло молчание. Мила судорожно вспоминала, что это за орден. Она ведь когда-то слышала похожее название. Но когда? Где?

— Это же сказка! — опередил еe Максим. — Семьсот лет назад, во времена войны с Заречным Каганатом, сотня витязей сбились с пути и нашли руины небесного замка. Увиденное там повергло их в такой ужас, что всю оставшуюся жизнь они ограждали замок от всех, кто пытался его отыскать. Обыкновенный миф. Вы же не хотите сказать, что те витязи до сих пор живы?

— Нет, конечно. Те воины давно мертвы и развеяны по ветру. Но их дело живeт. И ваш папа…

— Не смей! — перебила Фринна Наина Вячеславовна. Дeрнулась к нему, но лишь залязгала цепями.

— Похоже, после такой реакции, тебе не уйти от вопросов, — усмехнулся тот и направился к Миле. — Оставляю вас наедине.

— Не смейте отдавать ему карту! — срывая голос, закричала Наина Вячеславовна.

Но Мила боялась перечить Фринну. Понимала, что пусть и выглядит он спокойным, в любой момент это может измениться. Потому и отдала тубус, получив взамен ключ.

Насвистывая детскую считалочку, Фринн проверил карту и неторопливо покинул гараж. Его свист ещe долго держал Милу и Максима в оцепенении, пока не стих вовсе.

— Что вы наделали, — сипло простонала Наина Вячеславовна. — Вы даже не догадываетесь, какие теперь будут последствия.

Она обречeнно покачала головой, словно случилось нечто непоправимое. Но что? Как быстро мама стала незнакомкой. Вся еe жизнь, о которой Мила знала, оказалась вдруг ширмой. А кто за ней?

— Так объясни нам, мама, — колко отчеканила Мила. — Объясни. А то мы с Максом уже не знаем, что и думать.

— Ты даже не снимешь с меня цепи? — поразилась Наина Вячеславовна. Лицо еe ожесточилось, потемнело. Такое поведение дочери она восприняла не иначе, как предательство.

— Сначала расскажи, — поддержал сестру Максим. — Потом от тебя ничего не допросишься.

Наина Вячеславовна повела челюстью. Она будто впервые видела своих детей и не понимала, как на это реагировать.

Неловко себя чувствовали и Мила с Максимом. Совесть заранее посасывала под ложечкой, но отступать они не собирались. С каждой секундой, пока мать в замешательстве выдумывала отговорки, Мила всe больше убеждалась в необходимости узнать правду здесь и сейчас. Всё отчeтливее прояснилась связь матери и Фринна, всё большую вину перекладывала на неё Мила, и это было невыносимо.