Максим следил за ним, вкушая каждое слово, как сладкую похвалу. Он никогда не сомневался, что отец поистине великий искатель, а теперь убеждался в этом окончательно и бесповоротно. И пусть доказать это всему миру вряд ли получится, Максим будет с гордостью хранить это осознание.

Он на мгновение оторвался от монолога Хопфа и глянул на карту. Но отвести взгляд уже не смог.

Произошло то, что казалось невозможным. И без того карта казалась чудом, ниспосланным свыше, но теперь…

— Раймонд Осипович! — выдавил Максим, через силу шевеля языком.

Хопф не услышал. Он так увлeкся идеями о том, как много путей откроет для науки карта, что просто не мог остановиться.

— Раймонд! — рявкнул Максим, и на секунду в кабинете повисла тишина. — Взгляните на карту!

Хопф непонимающе уставился на Максима, потом медленно перевeл взгляд на карту и едва не упал. Нащупал своe кресло, сел и придвинулся к столу.

Карандаш, который он бросил минуту назад, лежал в прямоугольнике на рамке карты. Вокруг него появились строчки непонятных символов. А на самой карте отобразились тысячи, если не миллионы точек. Они кучковались там, где сейчас были города, но и по остальному миру их появилось немало.

Хопф дрожащими пальцами попытался смахнуть точки, но только пролистнул карту. И точки на новых территориях были уже на других местах.

— Это что? Это как? — бормотал растерянно Хопф.

Он нашeл лист бумаги в ящике, взял карандаш, но тут же все точки погасли.

— Положите обратно! — воскликнул Максим так громко, что Хопф подскочил на месте.

Но карандаш всe же вернул. Сначала проявились символы вокруг него, а затем и точки наполнили острова и материки.

— Кажется, я понимаю… — Хопф окинул взглядом кабинет и остановился на фигурке мужчины с тигриной головой, щедро украшенной драгоценными камнями. Встал и направился к ней. — Этих статуэток в мире всего пять. Три века назад их подарили на день рождения императору Кю-Си.

Он взял фигурку и поставил вместо карандаша на прямоугольник. Тот миг, пока старые знаки исчезли, а новые ещё не появились, показался вечностью. И вот в той бухте, где нынче находился Адамар, зажглась одна единственная точка. Крошечная, будто соринка, она точно указывала, где находится фигурка. Но Хопф хотел другого. Он принялся листать карту и с детским восторгом подпрыгнул, когда нашeл ещё одну пометку в устье полноводной реки Мере.

— Ланжар! Это точно! Одна из фигурок в Ланжаре! Несколько лет назад винирийский меценат выкупил еe и передал в Королевский Музей Винира.

— А остальные? — спросил нетерпеливо Максим.

Хопф пролистнул ещё немного и ткнул пальцем в предгорьях Шам-ту.

— Ещё три в Республиканском Музее Истории Прогвина, на родине императора Кю-Си. Конечно же они там. Где им ещё быть?

— Так значит карта показывает местонахождение одинаковых вещей? Но как?

Хопф лишь расхохотался и рухнул в кресло. Смеялся он долго, словно ничего забавнее в жизни не слышал. А Максим и не думал его останавливать. Сам понял, что глава совета не способен ответить на этот вопрос. Вряд ли вообще хоть кто-то на всeм белом свете сможет ответить.

— А что, если осколок на карту положить? — предположил Максим.

И Хопф поперхнулся от неожиданности. Откашлялся и хрипло произнeс:

— Почему ж я сам не догадался? Это же гениально, Максим! Мы положим сюда осколок и узнаем, где остальные! Дэв, это же… Всё! Хватит болтать! Немедленно идeм в хранилище!

Максим свернул карту и убрал еe в тубус, сунул подмышку. А Хопф уже выскочил в коридор и едва не бегом спешил к лестнице.

Хранилище представляло из себя плотные ряды стеллажей, заставленных коробками с артефактами. Секция возле входа отводилась тем экземплярам, чьи свойства не могли причинить вред и встречались достаточно часто. Во второй секции ряды стеллажей стояли шире, а артефакты хранились уже не в картонных коробках, а в стеклянных кубах.

Но Хопф пронeсся и мимо второй секции, и мимо третьей, где уже вместо стеллажей ровными рядами выстроились одинаковые камеры. Артефакты здесь хранились опасные и не стабильные.

Остановился Хопф лишь в четвeртой секции хранилища, где было много свободного пространства, а на входе дежурили два вооружённых охранника. Чтобы пропустили Максима, Хопфу пришлось заполнить документы.

Впервые Максим был в хранилище так глубоко. Его редко пускали во вторую секцию, и то под большим секретом. Но теперь он мотал головой и с любопытством разглядывал изображения артефактов на непроницаемых камерах. Сами артефакты, понятное дело, от лишних глаз прятали. Зачастую даже просто смотреть на них было опасно.

В четвeртую секцию Максим входил, задержав дыхание. Многослойные большие камеры, каждая размером с комнату. Всюду провода, аппараты с цифрами и диаграммами на экранах. Максим узнавал многие приборы, хоть и знал про них раньше лишь из учебников. Увидеть же всё в одном месте было подобно грому в кафетерии. Так неожиданно, что растеряться недолго.

— Нам сюда, — окликнул Хопф застывшего Максима.

Тот прошeл за ним несколько камер, свернул направо и остановился у бронированной двери. Хопф набрал код на панели.