– У меня есть электрический чайник наверху. И я не перекусываю.

– Мужчина с потрясающей силой воли.

– Верно.

– Что вы намерены делать с вашей ногой?

– Положу на колено лед и приму пару таблеток.

– А мне кажется, что вам лучше показаться врачу.

– Вам так кажется?
– Его голос был холоден, как упомянутый им лед, но лицо побледнело от боли.

– Я уверена в этом.

– А я уверен, что нам всем будет лучше, если вы избавите меня от ваших советов, пока я здесь живу.

– Прошу меня простить, - произнесла Джейми с напускным смирением.
– Я немедленно запишу это правило вторым пунктом в списке.

– Что будет очень разумно с вашей стороны.

Глен не без труда добрался до стула и рухнул на него.

– Разрешите я приготовлю вам поесть, - предложила Джейми.
– Чего бы вы хотели? Я купила орехового масла. Тэм просто обожает его.

Ореховое масло! Она предлагает ему ореховое масло, словно двухлетнему ребенку!

– Я могу сделать омлет, - поспешно добавила Джейми.

– Я не хочу, чтобы вы готовили мне еду. Я хочу, чтобы вы покинули кухню и не возвращались раньше, чем наступит ваше время согласно расписанию.

– И не подумаю. Это из-за меня вы повредили колено.

– Я знаю, спасибо.

– Я только что, прочитав расписание, выяснила, что сейчас не ваше время.

– Но ведь выяснили!

– Да, конечно. Дети, мы немедленно уходим.

Уинни и Тэм, с озабоченным видом копавшиеся в буфете, одновременно вскинули на мать удивленные глаза.

– Кушать!
– напомнила Уинни.

– Сейчас очередь мистера Джордана. Мы можем сходить в город и перекусить там.

– Дядя даст кушать, - решила Уинни, и Тэм, во всем слушавшийся сестру, вытащил из буфета ложку и гордо отнес ее на стол.

– Ради Бога, покормите детей здесь, - раздраженно простонал Глен.
– И раз уж вы все равно здесь, достаньте и мне чего-нибудь. У меня в холодильнике должны быть бобы с грудинкой.

Джейми показалось, что при этих словах в его глазах мелькнул озорной огонек.

– Уже нет, - спокойно отозвалась она.

– И куда же они делись?
– шелковым голосом поинтересовался Глен.

– Испортились, я полагаю. И то, и другое было зеленого цвета.

– Вас бы не затруднило не прикасаться больше к моим продуктам?

– Вы еще должны поблагодарить меня. Возможно, я спасла вам жизнь, помогая избежать пищевого отравления.

– Откуда вы знаете, может быть, я предпочитаю умереть от пищевого отравления, а не сломать себе шею, упав с лестницы? Я свободный человек. И я имею право есть испорченную грудинку, если пожелаю.

Джейми посмотрела на него, и неожиданно ей вспомнились слова мисс Кэррингтон-Блум.

Одинок, как верблюд в коровьем хлеву. Разбитое сердце.

– Уф!

– Вы что-то сказали?

– Нет, ничего.

Она сделала ему омлет, за который Глен мрачно поблагодарил ее. Усадив детей в высокие стульчики, она положила омлета и им, а затем и сама пристроилась у стола.

Листок с эскизом свадебного платья лежал прямо перед Гленом, и тот подозрительно рассматривал его.

– И что же это такое?
– поинтересовался он наконец.

– Моя новая работа, - ответила Джейми.

– Ваша новая работа - выходить замуж?
– Он явно был потрясен.

Джейми сделала вид, что не заметила пробелов в его логике, и терпеливо объяснила:

– Леди, которая только что приходила, мисс Кэррингтон-Блум, заказала мне сшить это платье. Я ведь портниха, если помните.

– Она выглядит староватой для такого платья, - все еще подозрительно заметил Глен.

– Никто не бывает слишком стар для того, чтобы мечтать, - поучительно заметила Джейми, забирая листок из-под его носа.

Внезапно ей пришло на ум, что эти слова могли относиться не только к мисс Кэррингтон-Блум, но и к ней самой.

Или к нему.

5

– И все-таки я уверен, что в этом платье старушка будет выглядеть нелепо, - упрямо произнес Глен, стараясь отогнать стоящую перед мысленным взором Джейми в этом наряде - фотографически четкое видение, которое возникло, едва он взглянул на рисунок.

А это в свою очередь вызывало воспоминание о другом платье, в котором много лет назад стояла рядом с ним у алтаря девушка с карими глазами, лучившимися любовью и счастьем.