Когда через час Иван с букетом алых роз вошел в зал, где одевали Машу и увидел свою невесту, счастливая улыбка расплылась по его лицу. Маша была обворожительна! Она попыталась отказаться от легкой норковой шубки, но Иван рассмеялся и поцеловал ее при всех, не стесняясь.

Всю старую Машину одежду он безжалостно выбросил в контейнер с мусором.

— Счастье мое, мы с тобой начинаем новую жизнь! И начнем ее со всего нового.

Обручальные кольца Ваня попросил поменять на высокопробные Cartier и подарочное кольцо тоже заменил на изумруд с бриллиантами под серо-зеленый цвет Машиных глаз.

Иван расплатился за покупки. Ему сделали отличную скидку. Но что-то подсказывало ему, что Сашка позвонил Вере Арсеньевне, и скидка получилась значительно больше.

Они подъехали к ЗАГСу одновременно с Сашей и его сестрой.

Иван представил Маше своего друга и его сестру. Обе девушки рассмеялись, узнав, что они тезки.

Их расписали быстро, но очень трогательно. Маша никак не могла поверить, что отныне она Горская Мария Александровна. И Игнат больше не посмеет издеваться над ней.

Саша хотел пригласить друзей в клуб или ресторан.

— Саш, я очень признателен тебе за то, что вы подъехали сюда с Машей. Я сам пригласил бы вас в любимое кафе или ресторан. Но нам еще предстоит очень непростое дело.

Мы должны сейчас забрать ребенка, который записан как сын Игната, но таковым не является. И я должен дожать и заставить этого гада написать отказ. И хорошо припугнуть, чтобы не смел даже на метр приближаться к Маше и Миру.

Скоро должны подъехать Гришка с нотариусом и Мика. Если сможешь быть с нами, буду рад.

— Я понял. Черт, запутаться можно в этих Машах. Сейчас отвезу сестру и приеду. Очень хочется размяться. А свадьба-то будет у вас?

— Будет. Обязательно будет после Америки.

— Кстати, отец уже взял на всех билеты и заказал номера в отеле Lenox Hotel, который посоветовал ему приятель. Сказал, что хозяева отеля тщательно следят за чистотой и внутренним убранством и дизайнерским оформлением всех помещений: интерьеры в классическом стиле, изысканная мебель красного дерева, хрустальные люстры, номера с каминами и т.д.

Ваня поднялся вместе с Машей за Миром. Но приятель Игната сказал, что тот забрал сына домой пораньше, т. к. у него назначена встреча с каким-то пижоном.

Иван усмехнулся. А Маша разволновалась: вдруг Игнат спрятал ребенка. С него станется.

Иван на минуту закрыл глаза и сказал:

— Не волнуйся, любимая. Мир дома, что-то читает. Послушай меня внимательно, Машенька. Как только я попрошу тебя выйти, сразу иди в комнату и быстро собирай только необходимые вещи, книги, учебники и документы Мира и свои.

— Ваня, все документы у Игната.

— Не волнуйся, родная, я их сам заберу.

— Ну что, Машенька Горская, поехали?

— Поехали! — радостно воскликнула она. И сама от себя не ожидая, обняла и поцеловала Ивана в губы.

— Этот поцелуй, нежный, робкий, неумелый, но такой чистый, я запомню на всю жизнь, — подумал он, отвечая на самый сладкий в его жизни поцелуй.

Они подъехали к дому. Ваня видел, как побледнела Маша и поспешил успокоить ее.

— Ничего не бойся, Машенька. Все будет хорошо. Он выполнит все мои требования.

Успокаивая жену (ах, как удивительно это звучит), он почувствовал прилив какой-то необъяснимой энергии и понял: Игнат не выстоит против него и выполнит все его требования.

Подъехали друзья, и Иван попросил их войти через 15 минут. А Маше дал задание открыть дверь после того, как он попросит ее выйти.

Он позвонил в квартиру. Раздался радостный крик Мира: «Ура! Папа, это Маша!» И тут же они услышали в ответ: «Марш в свою комнату, волчонок!»

— О, у нас, оказывается, гости. Пижон и шлюшка!

— Машенька, иди в комнату, — сказал Иван. Мы тут немного потолкуем.

Маша понимающе кивнула головой.

— Если ты, мразь, еще раз посмеешь оскорбить мою жену, я сделаю тебя инвалидом, — зловеще прошипел Иван, молниеносно нанеся Игнату удар под дых. И тот со стоном согнулся пополам. Вытаращив от ужаса глаза, он пытался вдохнуть воздух.

— Это для разминки. Надеюсь, ты услышишь меня, дядя, и выполнишь все, что я велю.

Игната по-настоящему охватил ужас. Этот самоуверенный тип внушал ему страх, ломал его волю.