Она отперла дверь и повернулась ко мне:

– Хорошо…

Но я уже был внутри, поймал ее за руку и потащил в темный холл.

– Я провожу тебя до двери, - сказал я ей.

Она мгновение изучала меня, в ее усталых глазах вспыхнула внутренняя битва, но затем она повела меня по лестнице на второй этаж. Это было небольшое улучшение - она не жила на первом этаже, но вряд ли это было безопаснее. Она остановилась перед дверью с железной буквой С и повернулась.

– Ты ведь не заставишь меня забыть?
– спросила она, все еще держа в руке ключи.

– Сначала я должен вернуть тебе твою виолончель. Ты так не думаешь?
– сказал я.

Она подняла бровь, явно не поверив моему оправданию. Даже мне оно показалось хлипким.

– И я думаю, что тебе стоит поразмыслить над моим предложением.
– Я подошел к ней ближе, слегка прислонив ее к двери.

– Встречаться с тобой?
– повторила она.
– Я не уверена, что смогу выдержать твои перепады настроения.

– Примерно так.
– Я сделал паузу, чтобы подумать, не совершаю ли я ошибку, говоря ей правду.
– В закусочной был еще один вампир. Он появился прямо перед нашим уходом.

Ее глаза превратились в блюдца, но через секунду она снова взяла себя в руки.

– Наверное, в Сан-Франциско много вампиров.

– Довольно много, - признал я. Чем старше город, тем, как правило, больше в нем вампиров. А по американским меркам Сан-Франциско был очень старым. Многие из моих сородичей приехали сюда во время золотой лихорадки, стремясь пополнить свои и без того лопающиеся банковские счета новыми богатствами. Кроме того, постоянный туман облегчал охоту.

– Значит, это было совпадение.

– Возможно.
– Но мне так не казалось. Пока я не буду уверен, за кем послали вампира - за ней или за мной, мне нужно будет присматривать за Теей.

– Так вот почему ты вел себя так странно? — спросила она.
– И поэтому ты просил о свидании?

– Находясь под моей защитой, ты можешь позволить себе…

– Я уже давно сама о себе забочусь, - остановила она меня, но грусть окрасила ее слова.

Не задумываясь, я обнял ее за талию.

– Может быть, тебе не стоит этого делать.

Ее взгляд остановился на мне. Аромат засахаренных фиалок наполнял воздух вокруг нас, ее тело манило меня. Что в ней было такого неотразимого? Я должен был это выяснить. И я не мог оставить ее здесь. Это здание не могло защитить от мелких преступников. Оно никогда не сможет противостоять вампиру. Чем больше я думал о том, чтобы оставить Тею, тем больше сомневался, что могу это сделать. Она нуждалась в моей защите, а я должен был так или иначе удовлетворить свою тягу к ней.

– Ты должна пригласить меня войти, - пробормотал я, приближаясь к ее лицу.

– Я не знаю, стоит ли…

Мои губы сомкнулись на ее губах прежде, чем она успела найти другое оправдание. Был только один способ заставить Тею посмотреть на это по-моему. Я должен был показать ей.

Ее рот приоткрылся, приглашая меня углубить поцелуй. Я просунул язык в ее рот, притягивая ее к себе. Она ответила стоном, который послужил прямым призывом к действию моему члену. Я отстранился и прикусил клыком ее нижнюю губу ровно настолько, чтобы заставить ее задохнуться.

– Пригласи меня войти.

Тея сглотнула, ее рука нащупывала ручку позади нас. Она начала дрожать, возбуждение переполняло ее и наполняло воздух вокруг меня ее запахом. Я был примерно в трех секундах от того, чтобы сорвать дверь с петель и отнести ее в постель, когда дверь, наконец, распахнулась, и мы оказались в темной гостиной.

Она робко взглянула на меня.

– Входи.

Второго приглашения мне не потребовалось. Подняв ее на руки, я ввалился внутрь и захлопнул за нами дверь. Тея вцепилась в мои плечи, все ее тело теперь дрожало.

– В какую сторону?
– спросил я.

Она наклонила голову в сторону коридора.

– Первая слева.

Было миллион причин, по которым я не должен был этого делать. Мне следовало выйти за дверь, найти кого-нибудь, кто стер бы ее память, и забыть о существовании этой маленькой симпатичной смертной. Но почему-то я знал, что никогда не почувствую удовлетворения, если уйду сейчас. Я нашел ее губы, когда нес ее в постель, не обращая внимания на то, что нарушаю этим не одно правило. Я думал только о том, как раздеть ее донага и утолить голод, растущий внутри меня.