Уличив момент, когда Алина отвлеклась на охранников, Ма-Сои ловко вывернул руки землянки и прижал к себе спиной, чтобы точно не вырвалась. Чуть коснувшись покрасневшего уха, он сначала шумно усмехнулся, а потом тихо прошептал:

— Ну и чего ты хотела добиться? Так спешишь расстаться с жизнью?

— Это ты с жизнью попрощаешься, когда Альянс все узнает!

— Пойми простую истину, землянка: у твоего лиинца нет миллиона глаз, чтобы следить за всеми. — голос Ма-Сои стал совсем тихим, словно его кто-то мог подслушивать, а горячее дыхание так бесстыдно обдавало щеку, что на лице невольно появился румянец. — Как бы ты не была ему важна, как бы он тебя не искал, нет никаких гарантий, что найдет. Или найдет, но уже не очень живую. Вы, земляне, окрылены новыми возможностями Альянса и думаете, что теперь-то все секреты разгаданы, все границы открыты. Но правда куда печальнее: чем шире границы и сложнее технологии, тем проще сгинуть в бескрайней пучине космоса. Корабли сбиваются с курса и теряются, челноки разбиваются из-за глупых ошибок пилотов, планеты погибают, погребая на своей поверхности целые цивилизации. Ради одной жизни Альянс не поднимет по тревоге весь файхонский флот. И самое главное, землянка: прямо сейчас, единственное существо, способное помочь — столь ненавистный тебе сын владыки. Отец может забыть о приказе уже завтра, переключиться на другие дела и ты должна валяться в моих ногах, моля о том, чтобы я тебя не отдал ему.

— А, так ты меня спасти пытаешься? — прошептала в ответ Алина. — Сначала язык отрезать, пугать казнью, а потом прикинутся дурачком и вещать про спасение? Как же мне повезло со спасителем!

— Когда ты так говоришь, желание помогать резко пропадает. Я лишь прошу сидеть тихо и делать точно так, как я прошу.

— Знаешь что, принцесса? Не нужна мне твоя помощь. Я знаю законы Альянса и как Представитель планеты имею иммунитет. Если я и нарушила какой-то закон, то пусть меня судит Альянс.

— Ну иди, расскажи моему отцу. Он тебя, конечно же, послушает и сразу отпустит.

— Тогда ты отпусти. Проведи на корабль и отправь на Землю или Лиин.

— Ты знаешь, что это невозможно. А вот если Альянс наведается в гости, а ты к тому времени будешь жива, то отец, возможно, осознает свои ошибки и мою мудрость.

— Хреновая у тебя мудрость, эрлинец. Если Альянс найдет меня живой на вашей станции, то вопросов будет еще больше. Знаешь, как говорили на Земле? Нет тела — нет дела. Живой я не нужна ни тебе, ни отцу. Так что выкладывай, что задумал или я опять начну орать.

— Тебе этого знать пока не надо.

— Значит начинаю орать?

— Знаешь, какое наказание было в свое время популярно на Эрлине?

— Не знаю и не хочу знать.

— За сплетни удаляли голосовые связки и до конца жизни бедолага не мог произнести ни слова. Минутная операция и ты ни кричать, ни говорить не сможешь. И уже не расскажешь свои истории. Так что, землянка, я тебя отпускаю, ты садишься рядом с кроватью и рассказываешь о своей планете пока я не усну.

Ма-Сои медленно отпустил затекшие руки девушки и, как ни в чем не бывало, вернулся на кровать. Приняв удобную позу, он внимательно наблюдал, как поникшая Алина, опустив плечи и боясь поднять глаза, садится рядом на холодный пол.

— Ненавижу Эрлин и все, что с ним связано, — бормотала она под нос. — И тебя, принцесса, ненавижу.

— Я не слышу тебя.

Единственная землянка, которой позволили жить на Лиине, покорно сидела возле кровати принца погибшего государства и пыталась вспомнить хоть какие-нибудь интересные истории из своей жизни. Она — такая важная в своих мыслях — превратилась в шута, ублажающего идиотские желания ничтожного туола. Инг будет в бешенстве. Он совершенно точно ищет ее и беспокоится. А когда найдет, то опять посмотрит почти черными глазами и будет изо всех сил сдерживать гнев.

Лиинцы не из тех, кто показывает свои эмоции, ибо за очень долгую жизнь их чувства сгладились, как острый камень, омываемый водой, который в конце-концов превращается в гальку. Ведь ничего нового не происходит, все беды и радости пролетают мимо них стократно и ничто уже не может разозлить или обрадовать слишком сильно. Разве что Инг стал секретным исключением. Алина смогла подарить ему всю гамму человеческих эмоций, так что сдержанный лиинец потерял голову от землянки и сам, что само по себе почти невозможно, тянулся к ней, желал и хотел вечно видеть рядом с собой.

И снова потерял.

Он, должно быть, прямо сейчас занимается своими обычными делами, руководит Альянсом, собирает Высший Совет и внимательно изучает бесконечные доклады. А внутри него все горит. Лишь оставшись в покоях наедине с собой, он ходит кругами, не может уснуть до глубокой ночи, снова и снова проверяет данные поисковых маяков. Где маленький челнок видели в последний раз, куда он мог исчезнуть и, самое главное, кто мог все это устроить? Туолы, которые не желали переговоров? Или сами санорцы, чтобы отвлечь внимание от бесконечных стычек с соседями?

А может и вовсе несчастных случай? Слишком близко санорская станция расположилась к слайгу, маленький челнок немного сбился с курса, потерял управление или случилось еще что-то непредвиденное. Его засосало в слайг и… и просто разорвало на части, потому что челноки не предназначены для таких полетов. Обломки могло выкинуть куда угодно и можно потратить целую вечность на поиски. Шанс найти потерянный корабль на орбите огромного пульсара в тысячи раз выше, чем обломки ничтожно маленького челнока.