Гулять по нефритским городам оказалось не менее завораживающим, чем смотреть с высоты на столицу. Анна скользила взглядом по вывескам, лепнинам, выложенными цветными плитками дорогам и думала, что только страна самоцветов может позволить себе самой превратиться в самоцвет.

Центральные улицы сверкали. Им не нужны были фонари — витрины, наполненные драгоценностями, казалось, могли осветить всё не хуже. На одной такой витрине Анна невольно задержала взгляд дольше, чем стоило. Филипп заметил это и остановился.

— Тебе они нравятся? — спросил он, тоже оглядывая расположившийся на чёрной бархатной подушечке набор из серебряных серёжек и колье, усыпанных розовыми сапфирами.

Анна сжала зубы.

Единственный подарок, что она позволила себе купить без сопротивления: именной лук, гибкий, лёгкий и прочный, из клёна, с набором стрел. Самые полезные вещи, которым они с Филиппом тут же нашли работу в джеллиерских лесах. На прочие подарки Анна закатывала глаза, особенно, если то были украшения. Самых везучим гарнитурам выпадал час триумфа на балу, который хозяйка, вынужденная подчиняться королевским устоям, вынуждена была посетить, но большая часть оставалась бесцельно тускнеть в шкатулках и футлярах.

А ведь всё это добро стоило несколько тысяч мэтров! Продай их — и денег хватит на всю жизнь!

С тех пор как эта мысль однажды сверкнула меж сожалениями об опрометчивости решений и провале планов, она не отпускала Анну. И сейчас, когда ещё несколько сотен мэтров так завлекающе блестели на неё с витрины, манили цветами её магии, было так сложно удержаться от воскрешения этой предательской идеи!

— Мы можем купить их прямо сейчас, если тебе нравятся, — предложил Филипп. — А можем вернуться позже.

Анна с сожалением сжала его руку.

— Ты знаешь, что мне ничего не нужно.

— Точно? — Филипп недоверчиво изогнул бровь. — Я чувствую сомнения.

Анна фыркнула. Он ведь даже не знал, почему она сомневается! И лучше ему было оставаться в неведении, потому что неизвестно откуда взявшаяся совесть верещала от низости помыслов о подобном. Но расчёт, пожимая плечами, напоминал, что её мечта останется так же недостижима, насколько недостижим Форкселли без денег.

Жизнь давала ей шанс, и Анна была не из тех, кто подобные шансы упускает.

— Пожалуй, — она снова замялась, покусывая губу и не отрывая взгляда от украшений, — они мне действительно нравятся. Только не рассчитывай, что от этого я стану иначе относиться к другим дорогим подаркам. Просто эти… особенные.

Филипп мягко улыбнулся, и Анна, извинившись перед Небом и всеми известными ей богами, заткнула совесть подальше. Так было нужно.

Бедные районы на крайнем юге Мидланда казались иными мирами. Филипп, видевший военную разруху, всё равно не мог разобраться в своих чувствах.

Анна говорила, что дух стран скрывается именно в таких крошечных поселениях. Он смотрит из-за цветастых навесов, играет с детьми на улицах. Его можно вдохнуть с запахом пыли и горячих пирогов, которые продавали прямо из окон. Там мало кто знал, как выглядят правители. Жители Мидланда давно привыкли, что правит ими не один человек, а тех, кто сидит в парламенте, выбирали народными голосованиями на разных уровнях. Если кандидат получил место, значит, ему можно было верить. Большее их не интересовало. Кто там что делал в других странах, не интересовало и подавно. У них был свой мирок, и мирок этот кипел и суетился, как огромный муравейник.

Филипп бегал глазами по узким улочкам, заполонённым бесконечными рядами торговых палаток, и Анна с удовольствием следила за тем, как менялись выражения его лица. Она могла поклясться, что в один момент он даже с ужасом подумал, а есть ли подобные места на Пиросе.

Вдруг Филипп моргнул и со скромным нерешительным интересом уставился на лавку, из которой смотрели длинные булки, усыпанные всем, чем только можно: кусочки перца, огурцов, оливки покоились под сырной шапкой и душистыми специями.

— Я ведь не умру, если это съем, верно? — поинтересовался он полушёпотом у Анны.

— Нет, ваше высочество, эта еда только для обычных людей. Для принцев — смертельный яд.

Она невинно хлопнула глазами, быстро кивая.

Филипп усмехнулся, но «яд» решил всё же испробовать. Анна пошла за ним, как вдруг проходящий мимо мужчина, облачённый во всё чёрное, с силой толкнул её в плечо.

— Эй! — воскликнула Анна.

Он обернулся, блеснув угольно-чёрными глазами. «Пойдём за мной».