Губы незнакомца не двигались. Он отвернулся, надвинул капюшон ниже и быстро пошёл прочь. Анна стояла, неотрывно глядя ему в спину.

При столкновении она что-то почувствовала. Что-то пронзившее руку от плеча до локтя намного больнее, чем простое столкновение с уличным хамом. Что-то знакомое и понятное, но потерявшееся за раздражением и подозрениями.

Прежде чем скрыться за углом, человек в чёрном ещё раз обернулся и коротко махнул ей рукой, будто здороваясь, — и Анна вздрогнула.

«Да чтоб его!..»

И сорвалась с места.

Она слышала голос Филиппа за спиной, слышала возмущения людей, но ей было всё равно. Она продиралась сквозь толпы, расталкивая мешавших, спешила, чтобы не потерять незнакомца из виду. Он мелькал впереди чёрным пятном на песчано-коричневом фоне домов и прохожих, а потом свернул в подворотню.

Анна — за ним.

Она застыла на мгновение. Мужчина уже был далеко, за несколько пролётов от неё. Он стоял, ждал, и Анна знала, даже не видя его глаз: он следил за ней.

Шаг вперёд. Ещё один. Осторожно. Крадучись, как кошка. Играющие на низких ступеньках одного из домов дети замерли, наблюдая за ней с настороженным любопытством.

А чёрная фигура качнулась, отвернулась, взмахнув чёрным плащом, — и ускорилась. Анна сорвалась с места вслед за ним.

Мелькали перед глазами бедные районы, навесы, растянутые меж домами верёвки, и два луча неслись, поднимая пыль, и взметались за ними сохшие простыни. Люди шарахались в стороны, кричали, ругались — и выворачивали шеи, чтобы видеть, как далеко улетят две вспышки.

А те неслись прочь из города, в поля, за последние лачуги. И только там, на жухлой траве, они остановились и приняли человеческий облик.

Их разделяло несколько метров. Достаточно близко, чтобы видеть и слышать, и достаточно далеко для манёвра.

— Кто вы? — крикнула Анна. — Что вам нужно?

— Слишком много вопросов, — выдохнул мужчина, и скинул капюшон.

Вытянутое лицо с острыми чертами казалось бледным, тёмные волосы были зализаны назад, а на щеках чернели ромбы татуировок.

— Мы с вами знакомы? — Анна перебирала в уме всех известных ей аурников. Всего несколько человек на два материка, и этого мужчины среди них не было: он слишком выделялся, чтобы его забыть.

Взгляд его угольно-чёрных глаз обжигал, и чёрным дымом клубилась, расползалась под ногами энергия. А он стоял, спокойный, будто ничего не замечал и готов был вести светскую беседу.

— Я знаю вас, мисс Рейс. Но чтобы узнать меня, мало прилететь на несколько месяцев на другой конец света. В известности так много изъянов! Все всегда знают, где ты и что у тебя на уме. Я не могу позволить себе такую роскошь.

Анна напряглась. Он знал её, знал, где она была, где её найти и как привлечь её внимание. Что он мог знать ещё? И главное: кем он был? Она не видела никаких отличительных деталей, кроме обычных для аурников Форкселли татуировок. Он был одет в абсолютно черный костюм — ни вышивки, ни узоров на ткани, в чёрный плащ с невыделяющимися застёжками, на нём не было украшений, и говорил он с акцентом, который она не могла отнести ни к одной стране.

— Не хотите представиться? — Анна едва заметно отступила. Тянуть время с ним было бесполезно — ковёр чёрной энергии заволакивал землю быстрее. Человек в чёрном был опасен и готов атаковать.

— Не хочу, — усмехнулся он.

И щупальца вылетели из-под его плаща.

С треском врезались они в щит, и тот распался, словно стеклянный. С шипением новые змеи возникли прямо из-под земли, и Анна метнулась вверх и в сторону.

Человек в чёрном стоял неподвижно и лишь взглядом следил за ней, мечущейся от его атак. Анна зарычала от раздражения, и разряд молнии, разбивая землю, полетел в мужчину. Тот уклонился.

Ещё атака — и Анна замерла, приоткрыв рот. Он остановил молнию на лету, скрутил в шар и держал в ладони так, будто игровой мяч. А она сверкала, крутилась, свистела.

Анна не отрывала взгляда от сферы. Мужчина не отрывал взгляда от неё.

Сердце стучало как сумасшедшее. От лица отливала краска, сердце стремилось спрятаться в желудке. Столько энергии — и он держал её, и ни один мускул не дрожал на его остром лице. Страх липко обвивался вокруг неё, как щупальца обвивались вокруг бешено крутящейся сферы. Над поляной угрожающе сгущались тучи.

И единственное, что Анна могла сейчас, — не сдерживаться.

Они переглянулись, он усмехнулся — и сдавил сферу.