Глава 5

Входную дверь резко открыли. Раздались мужские голоса. Незнакомцы прошли на кухню, засыпая хозяев вопросами. Я был слишком далеко, чтобы разобрать, что они говорят.

Выбравшись из ванны, я взял со стула махровое полотенце. Наскоро вытерся, оделся, поправил взъерошенные волосы. Кто бы ни пожаловал, лучше не высовываться. Мало ли что могло произойти, нужно быть начеку. Не все такие доброжелательные, как хозяева дома.

Подойдя к двери, которая вела в коридор, я приложил ухо к замочной скважине. По-прежнему плохо слышно. А ведь говорят на повышенных тонах! Осторожно отворив дверь, я высунул голову. Если застанут в таком положении — поднимут на смех. Впрочем, атмосфера явно к этому не располагала. О чем они так долго беседуют? Не похоже, чтобы в гости зашли, явно что-то требуют.

Выйдя из ванной комнаты, я подкрался к кухне. Держась стены, осторожными шагами двинулся вперед, пока, наконец, не смог что-то расслышать. Затаив дыхание, я внимательно вслушался.

— В последний раз повторяю, лучше по-хорошему. По-плохому вам не понравится, но результат будет тот же, — безапелляционным тоном произнес незнакомец.

— Уходите, прошу. Мы ничем не можем помочь, — дрожал голос Сонэллы.

Отца не было слышно. Неужели мать там одна? Я чуть было не вышел на кухню, но вовремя остановился. Едва слышно заговорила Сильфия:

— Я все поняла.

В голосе звучало невообразимое смирение. В этом и была вся Сильфия. Узнав ее не так давно, я ощущал исходившую от нее безмерную заботу. Кроткий одуванчик, вобравший тепло солнца. Первым моим порывом было выйти и защитить ее, вторым — подготовиться, собрать информацию. Лезть на амбразуру — не лучший выход.

На лестнице раздались шаги, я юркнул обратно в ванную. Только когда Селения прошла мимо, мне удалось вернуться на прежнюю позицию. Лучше повременить с появлением.

— Что здесь происходит? Отец, кто это? — спросила она, выходя из себя.

На кухне был Салазар? Тогда почему он молчит, отчего не заступается за родных?

— Позвольте представиться — отряд вербовщиков оборонительного отряда. Прибыли с целью отбора новобранцев для охраны столицы. Как вы знаете, есть особый приказ, — начал заученную речь один из гостей, но оказался прерван матерью семейства.

— Скажите в столице, что в округе никого не нашли, — взмолилась Сонэлла.

— Так нельзя. Мы не можем просто уйти. Есть определенный порядок, процедуры.

— Я никуда с вами не пойду, попробуйте заставить, — отрезала Селения.

— Простите, а вы кто?

— Меня зовут Селения, зеленый стиль, — бросила она, гордо задрав подбородок.

— Тогда мы пришли не за вами. Нам нужна ваша сестра, Сильфия, — вмешался другой голос, спокойным тоном расставив все по местам.

Повисло молчание. Не в силах дольше терпеть, я вышел на кухню. Передо мной стояли двое людей. Облаченные в металлические доспехи, они с удивлением на меня уставились. Мы могли с ними справиться, положившись на одного Салазара, но идея казалась рискованной. Будет ли он вообще драться? К тому же следом могла нагрянуть целая армия. Такие не ходят поодиночке.

— Мы сможем договориться? — спросил я, не придумав ничего лучше.

Надеюсь, что в этом мире такие выражения не успели набить оскомину.

— А это кто? — поинтересовался рекрут у Селении.

— Родственник, — посмотрев на человеческие уши, добавила, — очень дальний родственник.

— По правилам, мы должны проверять каждого, кто не проживает в доме. Он мог дезертировать…

— К черту ваши правила. Я не отдам сестру, — перебила Селения и одним прыжком добралась до нижней ступени, возле которой стояли лук и колчан. Схватив их, она натянула тетиву и прицелилась в вербовщика.

События принимали стремительный оборот. В разговор вступил Салазар:

— Селения, опусти лук. Здесь уже ничем не поможешь. Если пришли они, то и придут и другие, пока приказ столицы не будет выполнен. Ты знаешь не хуже меня, как обстоят дела за пределами города. Таковы правила.

Я ничего не понимал. Пребывая вне контекста, тяжело разобраться в том, что для других казалось очевидным.

Слова Салазара подействовали на Селению отрезвляюще. Она опустила оружие. Сильфия потупила глаза в пол. Сонэлла вытирала ладонью слезы.

Наблюдая чужое семейное горе, разворачивающееся прямо у меня на глазах, я чувствовал себя крайне неуместным. Надо помочь, хоть что-нибудь сделать. Но что я мог? У меня ведь и стиля не было. Обычный человек, не способный и меч в руках удержать. На душе стало гадко. Даже у самого черствого дрогнет сердце, а мое разрывалось на части.

Отдать Сильфию незнакомцам? Еще и против воли? Я этого не позволю!

Наперерез устремившись к вербовщикам, я поздно заметил вспышку сбоку и ощутил острую боль в левой ноге. Из стопы торчала стрела с зеленым свечением. Пол заливался кровью, будто струящимся фонтаном. Селения опустила лук и уверенно произнесла: