Элла передвинула стул от пустующего столика к столику Тияны и, усевшись на него, шумно выдохнула.

– Какая радость, что вы здесь, милая! Знаете, меня так тревожит отсутствие Роберта! – с ходу выпалила она.

– Роберта? – Тияна недоумевающе улыбнулась.

– Роберт, мой новый друг! Помните, я вчера вам говорила? Мы вместе хотим раскрыть тайну заключительной процедуры.

– Ах, да! – Тияна догадалась, что Элла говорит о Дульском.

– Так вот! Вчера его не было за ужином, и сегодня его тоже здесь нет, а мы договорились приходить в столовую к определенному часу. Я подозреваю, что нас засекли и сделали так, чтобы Роберт не мог больше встречаться со мной. Наверное, назначили ему какие-то процедуры на это время, а может, вынесли предупреждение… Ну что за тюремные порядки, а?!

– Не переживайте! Может быть, он скоро придет, – подбодрила ее Тияна, чувствуя, как внутри нарастает тревога.

– Поверьте, он уже был бы здесь, если бы я ошибалась! Что самое неприятное, я пыталась навести о нем справки, интересовалась у медсестер, и мне ответили, что он не желает, чтобы его беспокоили. Но он не мог так сказать! У нас с ним была договоренность! К тому же скоро у Глеба заключительная процедура, а Роберт говорил, что нашел способ, как за этим проследить, и обещал взять меня с собой!

Элла осеклась, заметив подошедшего официанта, и проворчала, глядя на него с недовольством:

– Где вас учили так подкрадываться?! Мне как обычно, диета номер три, пора бы уже запомнить и сразу приносить.

– И мне то же самое, – поспешно добавила Тияна, так и не заглянув в меню.

Молча кивнув, официант удалился.

Украдкой Тияна наблюдала за Ником и все больше недоумевала. Он бросал на «Скарлетт» такие жаркие взгляды, словно совершенно забыл о том, что общается с девушкой своего брата, да и та отчаянно флиртовала с ним: и в мимике, и в жестах сквозило неприкрытое жеманство, словно это не она вчера жаловалась Тияне, как сильно страдает от разлуки с Глебом.

Вероятно, почувствовав, что на него смотрят, Ник огляделся, окидывая взглядом соседние столики, и его внимание сосредотоилось на Тияне, но ненадолго: он тут же безучастно отвернулся. Тияне стало не по себе: Ник не мог ее не узнать, ведь вчера они отлично рассмотрели друг друга, проболтав на берегу озера чуть ли не целый час, а расстояние между столиками было совсем небольшим. Что же это значит? Ник ее проигнорировал? Не пожелал здороваться с ней при «Скарлетт»? Но ведь и «Скарлетт» не удостоила ее приветствием, хотя, проследив за взглядом Ника, тоже увидела Тияну. Наверное, и Ник, и «Скарлетт» были слишком увлечены друг другом и не хотели отвлекаться на кого бы то ни было, но… как же это невежливо! Тияну бросило в жар от обиды.

– Что с вами, милая?! На вас лица нет! – воскликнула Элла, вонзая нож в пышный омлет с брокколи.

– Да так, ничего страшного… – Тияна не хотела говорить, но у нее вырвалось против воли: – Один знакомый парень только что сделал вид, будто не знает меня.

– Вы о брате Глеба, о Нике?

Тияна подтвердила.

– Говорю же, это тот еще хам! – Рука Эллы с зажатой в ней вилкой взмыла в воздух и возмущенно задрожала. – Никогда не поздоровается, хотя мы давно с ним познакомились! Но я не гордая и упрямо напоминаю ему об этом. Тогда он спохватывается, начинает извиняться, но на другой день снова воротит нос, будто знать меня не знает. А теперь вот еще и Лизи принялся охмурять, хотя ему прекрасно известно о том, что у нее роман с его братом! А это уже говорит о многом, это ведь совсем не шуточки! Подлая личность этот Ник, сразу видно! Брат серьезно болен, а он этим пользуется, чтобы запудрить мозги его девушке!

«Значит, «Скарлетт» – это Лизи», – отметила про себя Тияна, поддерживая беседу с Эллой короткими репликами вроде: «Да неужели?» или «Какое безобразие!»

– Я не удивлюсь, если окажется, что Ник вообще не желает своему брату выздоровления! – заключила Элла, понижая голос, и принялась яростно терзать омлет.

Тияна последовала ее примеру и обнаружила, что омлет едва ли не самый нежный из всех, какие ей довелось пробовать за всю жизнь, а брокколи, которую она недолюбливала, раскрылась в этом блюде по-новому. Поглощая завтрак, Тияна усиленно думала над тем, как бы побыстрее покинуть общество Эллы и при этом не обидеть ее, но та вдруг сама засобиралась, избавив Тияну от решения этой нелегкой задачи.

– Вы не будете против, если я вас оставлю, милая? Подошла одна моя знакомая, и мне бы хотелось выпить с ней кофе, а заодно перекинуться парой слов.

– Да, конечно! – Тияна энергично закивала, пытаясь скрыть свое ликование.

– Ну и замечательно! Увидимся! – Элла мгновенно переместилась за другой столик, где расположилась чопорная сухощавая дама с высокой прической.

Покончив с завтраком, Тияна вышла в вестибюль и расположилась в одном из кресел, стоявших вдоль стены. На противоположной стене переливался яркими красками огромный экран, на котором крутилось релаксирующее видео с морскими и горными пейзажами. Из динамиков лилась приятная тихая музыка. С этого места открывался хороший вид на медицинский пост, находившийся за двустворчатыми дверями из матового стекла, слегка замутненного, но позволявшего разглядеть очертания мебели и силуэты людей. Две медсестры суетились там за стойкой и, если верить Дульскому, вскоре должны были покинуть место своего дежурства. Над дверями висели большие круглые часы, стрелки показывали без четверти двенадцать.

В который раз Тияна убедилась в том, что скорость течения времени напрямую завит от внутреннего состояния: сейчас, когда она ощущала себя сжатой пружиной, готовой выстрелить, ей казалось, что время не то что замедлилось, а вовсе остановилось, а вместе с ним застыл весь мир вокруг, и больше уже никогда ничего не произойдет. Но каким-то чудом минутная стрелка на часах все же доползла до часовой и слилась с ней, заняв строго вертикальное положение. Медсестры поднялись со своих кресел, сняли белые халаты, оставшись в бежевых брючных костюмах, и направились к дверям. Оживленно болтая, они проследовали мимо Тияны, не обратив на нее никакого внимания, и скрылись за дверями столовой.