– Ваше царское величество, – вдруг произнёс незнакомец, – я работал на верфи в Воронеже, Ян Роост, всегда готов вам служить! – и человек поклонился.

Двое других только слушали, а затем долго шептаоись с Роостом. Затем и эти неумело преклонили голову и ушли по своим лелам, но пару раз повернулись, словно старались запомнить новое диво на верфи.

– Теперь нам покоя не будет, – прошептал Питер, – пойдём, Aleksashka. Нас мастер ждёт.

Их ожидал пожилой улыбчивый мужчина, в тёмной робе ивязаном колпаке. Их приставили к делу, обтёсывать брусья. Подобного, сказать честно, Меньшиков и не видел. Ну, Воронеж дело другое , куда там тем стапелям до порядка, царившего в Саардаме.

Остовы кораблей стояли на деревянных плахах. Они словно сами по себе обрастали досками обшивки и палубы. Тяжёлые гиузы поднимались посредством целой системы хитроумных блоков . Стук молотов по частоте напоминал стрёкот кузнечиков в поле летом. Рядом уже стоял спущенный на воду корпус корабля, привязанный, словно сетью паука, целым ворохом канатов. И там на палубе, суетились столяры и плотники.

Алексашка неспешно продолжил орудовать фуганком, и наконец, дождался долгожданной похвалы своего наставника, Гуса Шрайбера:

– Молодец, парень! Скоро станешь настоящим мастером!

Сказать честно, слова были весьма приятны для царского денщика, будто он получил сейчас награду от государя.

А тем временем герр Питер, как уже про себя стал называть Меньшиков, лихо взлетел на борт строящегося брига, уцепившись за трос полиспаста. Вышло у него так лихо, словно это птица на ветку села, а не человек, раз-два и готово. Алексашка только вздохнул завистливо, так он точно не умел. Царя все мастера приняли хорошо, похлопали по плечу, и тот со знанием дела окунулся в работу. Тут и там мелькала его красная куртка. И тут, произошло вообще неожиданное- герр Питер лихо вскочил на ванты , и почти бегом стал подниматься к рею фок- мачты. Этому человеку был совершенно неведом страх высоты, а ловкость совершенно невероятна. Мачта выстой саженей в десять, как прикииул на глаз денщик, почти не веря сам себе. А затем необыкновенно умело поправил парус, и тот, наконец, расправился полностью.

– Да что же это! А как убьётся! – крикнул испуганный денщик.

– О, этот русский парень настоящий моряк! Такие не погибают! – усмехнувшись заметил мастер, также смотревший на происходящее, – Умелый и не ведает страха. Прямо как настоящий голландец!

Алексашка только взглянул, подумав в эту секунду, как прав мастер корабельной верфи, и пускай и не знает самого главного, кто такой этот герр Питер.

День мастеров корабельных дел заканчивался в харчевне, в здании со сковородой на вывеске. Такая штука выглядела потрясающе, осоенно для тех, кто проголодался. Люди , после тяжкого дня хотели неплохо поесть и ещё лучше выпить. В широко открытую дверь заходили уверенные в себе и сильные люди, рассаживались за столы, громко и весело разговаривали. Заказывал на двоих герр Питер.

– Нам жареной сельли, хлеба и по кружке пива, красавица. А для начала- по стопке можжевеловой! – и при этом он очень обаятельно подмигнул разносчице, от чего та мигом покраснела.– Здесь просто отлично, Алексашка, – добавил великан,

Денщику показалось, что тот хотел сказать ;: «У нас », но вовремя сдержался. Зато теперь было ясно, что этот Питер – один из настоящих капитанов, пенителей морей. Девица принесла в глубоких глиняных мисках еду и пиво. Тут герр Питер что- то зашептал девице на розовое ушко, та рассмеялась, и поглядела на Меньшикова, отчего тот сам ударился в краску.

– Ничего, мон либер Aleksashka. Сегодня к нам дамы припожалуют. А настоящий моряк не должен избегать прекрасного пола!

Но иут подошёл незнакомец, и слишком внимательно посмотрел на Питера. Этот неизвестный, судя по кафтану и головному убору, был сам человек, не чуждый моря. И, герр Питер, судя по его лицу, узнал незнакомца, вскочил с места, и ударил того по лицу, затем ещё один раз. В таверне зашумели и загрохотали кружками о стол, одобряя всё это. Первым заорал мастер с верфи:

– Корнель! Радуйся, теперь тебя произвели в рыцари!

Все корабельные мастера захохотали, а этот Корнель, как ошпаренный, вылетел за дверь.

– Да кто это, мин херц?

– Да чёрт его знает, Aleksashka. Какой -то невежа… – пытался скрыть раздражение Питер.

Но было видно, что он доволен. И стал ещё больше рад, увидев, как его принимают голландцы. Заулыбался, и с видимым удовольствием доел рыбу, и мигом осушил свой напиток .

– Ещё пива, хозяйка! – крикнул он.

И грохнул кружкой о стол, заслужив ещё одну серию рукоплесканий.

***

Питер сидел у руля парусного бота. Прогулка по воде всегда улучшала его настроение, тем более, что день был ясный и тёплый, всё же август месяц. Рядом стояла корзина с бутылками мозельского, копчёной колбасой и хлебом. Aleksashka готовил снедь. Всё же, как кажется, получалось, и народ, голландцы, принимали его за слегка вздорного Tzar Vseya Rusi. Язык давался ему нет так тяжело, всё же он учился и в школе на морехода. Правда, подписывать письма был непривычно. Тот, кого он заменил ставил подпись Petrus, ну а он, Piter.