Шрифт:
"Углядели, глазастые, - пробурчал великий композитор, - Нам нужен второй этаж".
Только Маша зашла внутрь, как дверь ей преградил сухонький старичок с дрожащей седой головой и отплясывающими руками.
– Барышня, вы к кому?
"Я его узнаю, это Колька Погорельцев, сосед по нашей квартире. Скажи ему, что тебя прислал Дмитрий Дмитриевич".
– Здравствуйте, Николай. Меня прислал Дмитрий Дмитриевич.
Старичка аж подкосило, он осел на стул и истово перекрестился.
– Чудеса бесовы... Вы за кого меня принимаете, барышня, Дмитрий Дмитриевич живёт ныне в совсем иных чертогах...
"Скажи ему, что Дмитрий Дмитриевич до сих пор помнит, как он украл тромбон у Седельникова, но до скупки дело не дошло, и тромбон был возвращён. Эту маленькую тайну знали только мы с ним. А потом скажи, что Дмитрий Дмитриевич попросил тебя пройти в квартиру".
Маша сказала.
У Николая даже руки дрожать перестали, и Маша серьёзно забеспокоилась о сердце старичка.
– Боги святые, боги святые... Что же это творится...
Николай сел на стул и махнул рукой.
– Проходите, второй этаж. Но будьте внимательны - вас там уже ждут.
– Кто ждёт?
– только двинувшаяся Маша остановила себя.
– Молодой человек, мне незнакомый.
– А как вы его пропустили? Что он сказал?
– Ничего он не сказал, - вздохнул Николай, - корочку какую-то чудную мне под нос сунул, с иммиграцией что-то связано... Какая-то шишка, наверное...
Маша и Шостакович внутренне переглянулись.
"Это БИМПовец, - сказала Маша, - какая тут ещё другая иммиграция".
"Всё равно иди, - с паузой отозвался Шостакович, - Ты озвучила Директору свои планы насчёт Ленинграда. Ему нет нужны так перестраховываться. Кроме того, никто даже знать не может об этой квартире".
Маша кивнула и стала подниматься по скрипучей, но шикарной лестнице, достойной графов и князей. Поднявшись на такой высокий по сравнению с современными домами второй этаж, она по указке Шостаковича завернула налево, ещё налево, и очутилась перед массивной дверью, выложенной деревянными панелями с узором.
"Я знаю, где ключ, но попробуй просто толкнуть, раз там уже кто-то есть".
Маша толкнула дверь, и она распахнулась, открыв взгляду большую комнату с интерьером середины 20 века - массивным комодом, столиком посредине, радиолой... И посреди комнаты, застыв в напряжённом ожидании, перед ними предстал молодой человек в деловом костюме.
– Кто Вы?
– требовательно спросила девушка, войдя в квартиру, и захлопнула дверь.
– ... А Вы кто?
– тон молодого человека был смесью страха и строгости. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. У парня был странный акцент - русский был явно неродным.
– Я уже знаю, что Вы из БИМПа. Более того, я тоже из БИМПа. А теперь объясните мне, ради бога, что Вы здесь делаете?
Молодой человек вздрогнул, но потом заметно расслабился: дела перешли в уже известную ему вселенную, а потому ничего ужасно странного случиться не могло.
А в голове Маши вдруг сверкнуло понимание.
– А, я поняла, - сказала она молодому человеку, - я всё поняла. А ну, говорите, кого вы скрываете внутри своей головы?
Молодой человек схватился за голову, сел и на секунду спрятал лицо в руках. А потом он прошептал:
– Рене, нас, кажется раскрыли.
И тут же поднял голову.
– Рене спрашивает - друзья, кто из вас - Дима или Ари?
Маша засмеялась.
– Ну вот, всё и стало понятным. Дима, что скажешь?
"Скажи Рене, что я до ужаса рад видеть его после стольких лет, пусть и под личиной этого парня!"
– Дима говорит, что жутко счастлив встрече с Рене, но обниматься с ним в обличье этого парня он не будет, - с улыбкой сказала Маша, заперла дверь и присела у столика, - ну хорошо. А я-то боялась, что нас раскрыли.
– А уж я-то как боялся, - сказал парень.
– Теперь, прежде чем будут говорить Рене и Дима, объясните мне, что с вами произошло.
Молодой человек в костюме кивнул.
– Меня зовут Карлос Альпеджио, - сказал тот, - я работаю в центральном БИМПе на Луне. Я бразилец, и это моя первая жизнь в БИМПе.
До двадцати пяти лет я работал фельдшером в ветеринарной клинике, и однажды с нашим хирургом Лусианом случилось нечто странное - он вдруг упал и стал говорить, что смотрит из какой-то точки выше своего тела... Я испугался, стал спрашивать его - Карлос, друг... Он сказал, что ему не больно, но он никак не может вернуться обратно в тело. Я быстро уладил все дела с клиентами в клинике, закрыл её, а затем вернулся к Лусу.
Лус по-прежнему был "не в себе". Лус сказал, чтобы я не беспокоился, что у него ранее такое уже бывало. Я спросил его, не стоит ли перенести его к священнику или психологу, но тот засмеялся и сказал, что все они дилетанты. Он попросил тайно перенести его по адресу в Форталезе, который оказался адресом офиса БИМПа. Так я узнал, что Лусиан - внештатный сотрудник БИМПа, а его хворь - спонтанные выбросы из носителя - лечится только БИМПовскими методами. БИМП оказался именно тем местом, где я хотел бы работать, и я очень просил местного администратора позволить мне остаться - хоть уборщиком, хоть кем.