Будь осторожен. Официально здесь он как промышленник. Но нам известно, что он сотрудник разведки ФРГ. Мы не трогаем его, потому что президент Насер хочет быть в хороших отношениях с немцами. Мы также знаем, что информация Бауха передается в ЦРУ. Поскольку ты немец, то он может привлечь к этому и тебя. Прости, что я говорю тебе об этом, но ты ничего не смыслишь в грязном ремесле шпионажа. Я просто хочу тебя предупредить». С самым серьезным видом Лотц поблагодарил своего верного друга и пообещал ему, что будет осторожен с Баухом.

Большинство немцев, с которыми Лотц поддерживал отношения, были бывшие нацисты. Их деятельность в Египте Вольфганг и должен был изучить. Особенно частым гостем он был в доме одного из самых «преданных» нацистов — Иоганна фон Леерса. В прежние времена Леере был одним из близких помощников Геббельса. Именно в доме Леерса Лотц повстречал печально известного своими ужасными медицинскими экспериментами над заключенными концлагерей доктора Эйзеле. По слухам, Эйзеле был приглашен в Египет для участия в создании биологического оружия.

Лотц умел заводить знакомства с людьми, подобными Эйзеле, в отношении которого он имел твердые инструкции от своего начальства. Умение ладить с такими людьми помогло ему в создании легенды для своей деятельности (в немецкой колонии он завоевал репутацию ярого антисемита), однако у некоторых его друзей поведение Лотца вызывало недоумение и непонимание. Муж и жена Киесовы, которых он по-настоящему любил, не раз пытались убедить его держаться подальше от бывших нацистов. Но Лотц спокойно объяснял: «Я не интересуюсь политикой. Но как истинный сын Германии, я не собираюсь избегать компании этих людей только потому, что сейчас модно ругать Гитлера». Сам же он чувствовал, как внутри у него все сжимается от этой лжи.

Однажды пронацистская репутация Лотца привела к забавному случаю. Одного сотрудника Моссад послали в Египет для подготовки к предстоящей работе. Вернувшись в Тель-Авив, он был вызван к начальству для обсуждения вопроса о его будущем прикрытии. К удивлению своего руководства, он заявил: «Почему бы мне не открыть конюшню, как это сделала фашистская свинья Лотц? Я был там один раз. Его школа просто кишит офицерами египетской армии, которые ничего лучшего не нашли, как ездить на лошадях этого нациста. Они уважают его за то, что он служил в СС.

Когда я вернусь в Египет, то открою там еще одну школу верховой езды, подружусь с Лотцем и вышибу его оттуда. Что вы об этом думаете?»

Сотрудники Моссад едва сдержались, чтобы не рассмеяться. Нетерпеливому курсанту было сказано:

«Мы не можем позволить себе такую роскошь, как школа верховой езды. Для вас мы найдем что-нибудь попроще».

В этих словах была значительная доля правды. В отличие от своих богатых коллег, ЦРУ и КГБ, израильская разведка не имела в своем распоряжении крупных финансовых средств, и Вольфганг Лотц в данном случае был исключением. Финансовый контролер, просматривавший его отчеты о денежных тратах, прозвал его «любитель шампанского» из-за крупных трат, которые Лотц и его друзья делали за счет бюджета Моссад. В распоряжении Эли Когена тоже были крупные суммы денег, но он старался экономить каждую копейку. Однако Вольфганга Лотца нельзя было обвинить в излишних расходах, так же как и упрекнуть в ненужном скопидомстве.

Начальство Лотца в Тель-Авиве с пониманием относилось к его счетам за кинокамеры, часы и магнитофоны, которые он покупал для своих египетских друзей. Они с трудом разобрались с громадным счетом от одной из ведущих клиник ФРГ, которая занималась пластическими операциями. Дело в том, что Лотц пригласил хирурга для дочери своего лучшего друга Йозефа Гахураба — Ханны, которая сломала нос. Это был подарок Вольфганга на ее восемнадцатилетие.

В обмен на этот подарок Моссад получил весьма ценную информацию. Партнер Лотца по верховой езде генерал Абдель Салаам предоставил ему полную информацию о будущей реорганизации египетской армии, которую предлагали советские военные советники. Генерал Фуад Осман, желая знать мнение Лотца о маневрах своих войск, пригласил его лично участвовать в их инспекции. Вольфганг умело скрывал знание арабского языка, так что при нем свободно велись разговоры на самые конфиденциальные темы.

Близость к военным кругам позволила Лотцу посетить хорошо охраняемые, совершенно секретные военные базы в районе Суэцкого канала. Вольфганг и Вальтрауд были допущены даже на аэродромы, где размещались недавно прибывшие советские самолеты «миги» для египетских ВВС. Лотцу удалось сфотографировать один из них вместе с летчиками. Египтяне даже поделились с Вольфгангом планами размещения вместе с настоящими самолетами макетов из дерева и алюминия, чтобы в случае налета израильские ВВС тратили свои бомбы в основном на макеты. Лотцу оставалось только восхищаться этой хитростью.

Однажды он получил срочный приказ из Тель-Авива подтвердить сообщение о том, что недалеко от Исмаилии построена советская база для слежения за ракетами. Вольфганг знал, что эта база полностью закрыта для гражданских лиц. Но вместе с Вальтрауд они решили рискнуть и, несмотря на указатель «Проезд запрещен. Военная зона», поехали по дороге к этой базе. Их остановили удивленные такой наглостью египетские солдаты и под конвоем препроводили к начальнику базы. Вольфганг стал громко протестовать, заявляя, что это просто ошибка. По его словам, они даже не представляли, что нарушают какие-то правила.