Оправдывая свое прозвище «Глаз Тель-Авива в Каире», Лотц также весьма преуспел и на коммерческом поприще. Его авторитет в разведении лошадей был настолько высок, что он даже стал вывозить их в Италию, зарабатывая при этом весьма необходимую для египетского казначейства твердую валюту.

Однако официальные лица страны вряд ли были бы в восторге, знай они о том, что Лотц ввозит в Египет. В коробке с двойным дном из-под французского сыра, купленного в Европе, он перевозил взрывчатку большой мощности. Обычно эту коробку Лотц клал на заднее сиденье «фольксвагена», купленного Моссад специально для него.

Взрывчатка предназначалась для воздействия на немецких ученых. И сер Харел пришел к выводу: единственное, что может заставить их отказаться от участия в создании ракет, — это физическое воздействие.

И Вольфганг Лотц вместе с другими сотрудниками Моссад, находящимися в Египте, должен был организовать эту кампанию. Некоторое количество взрывчатки он передал своему агенту в одном из ресторанов Каира, другую часть хранил у себя на квартире.

Взрывчатка вкладывалась в письма и посылки, направляемые затем немецким ученым, работавшим в Египте [38] .

Поначалу роль Лотца в этой операции ограничивалась только рассылкой писем с угрозами некоторым ученым по списку, составленному им самим. Письма изготовлялись в Европе. В одном из них, адресованном некоему Генриху Брауну, содержалось следующее послание:

«Ставим вас в известность, что ваше имя занесено в «черные списки» немецких ученых, работающих в Египте. Мы надеемся на ваше понимание того, что безопасность вашей жены Элизабет и ваших двух детей Нелли и Труди зависит от вас. В ваших интересах прекратить работу на военную промышленность Египта».

Письмо было подписано: «Гидеонисты». Гидеон — библейский герой, который отразил вторжение в Израиль нумидийских племен, возглавляемых модианитя-нами.

Осенью 1964 года во внешней политике Египта произошли изменения, которые по чистой случайности привели к провалу Вольфганга Лотца.

В течение некоторого времени Египет находился почти в полной зависимости от советской военной и экономической помощи. Используя свое влияние на Насера, Советский Союз начал склонять египетского президента к тому, чтобы он пригласил руководителя ГДР Вальтера Ульбрихта в страну. Это было бы равносильно официальному дипломатическому признанию Восточной Германии и расценивалось бы как крупная политическая победа СССР. Реакция правительства ФРГ была мгновенной: последовала угроза Насеру разорвать с ним все отношения. Но у Насера не было выбора, и он дал «добро» на визит главы ГДР, который планировался на 24 февраля 1965 г.

Западная Германия пригрозила прекратить экономическую помощь Египту. Насеру нужно было показать, что такие угрозы, даже от могущественного правительства Бонна, не могут изменить его решения. Ему также было необходимо улучшить отношения с советским руководством, которое затаило на Насера обиду: советские представители, работающие в Каире, постоянно заявляли, что западногерманская разведка, возглавляемая Геленом, в сотрудничестве с ЦРУ шпионила за ними. Советская контрразведка потребовала от Насера положить конец их деятельности.

Насер решил принять меры, которые устроили бы и Москву, и Бонн. Он приказал задержать примерно тридцать западных немцев, проживавших в Каире. Это должно было удовлетворить советскую сторону и в то же время заставить правительство ФРГ воздержаться от принятия экономических санкций в отношении Египта.

В списки лиц, подлежащих арестам, были включены все западные немцы, имеющие даже случайные связи с организацией Гелена. Однако советская сторона потребовала, чтобы в их число были включены и туристы из ФРГ, находившиеся в стране и представляющие потенциальную угрозу. По ее мнению, правительство Западной Германии могло организовать заговор с целью покушения на жизнь Вальтера Ульбрихта во время его визита в Египет и использовать для этого проживавших в это время в стране немцев. В число лиц, подлежащих аресту, был включен и Вольфганг Лотц, как видный член немецкой колонии в Каире. Его часто видели в компании Герхарда Бауха, который, как многие полагали, руководил тайными операциями спецслужб ФРГ в Египте. Кроме того, совершенно случайно в Каир с длительным визитом в середине февраля, прибыли родители Вальтрауд. Желая сделать приятное советским советникам, тайная полиция Египта приказала арестовать Вольфганга, Вальтрауд и ее родителей.

Поэтому за два дня до визита Ульбрихта в Каир, 22 февраля, четыре полицейские машины прибыли к дому Лотца. В этот момент хозяева отсутствовали. Они были на приеме у генерала Гахураба в Мерза-Матрух, где находилась его губернаторская резиденция. После возвращения домой они были арестованы.

Вольфганг и его близкие оказались в числе тридцати немцев, арестованных по соображениям большой политики. В ответ на жалобу посла ФРГ его заверили, что эти аресты были произведены в числе других превентивных мер, связанных с визитом в Египет Ульбрихта. А министр внутренних дел страны уверял посла, что «все задержанные будут немедленно освобождены после отъезда высокого гостя». У него не было оснований для другого вывода: аресты являлись чистой формальностью.

Но Вольфганг Лотц не предполагал, что его арест — это случайность, по времени совпавшая с визитом Ульбрихта. Он не знал, что несколько его друзей, включая абсолютно невиновных Франца и Надию Киесов, также находятся под арестом. По роковому стечению обстоятельств за несколько дней до ареста Лотц находился у своего друга Гахураба. Окажись он в это время в Каире, вероятнее всего, он бы узнал об арестах и смог избежать опасности.

Лотц предположил, что каким-то образом египетским властям стало известно о его шпионской деятельности. Нужно было что-то делать. Он решил, что оправдались опасения руководства Моссад по поводу надежности его прикрытия, под которым он жил и работал в Египте. Главным теперь для Лотца стало спасти Вальтрауд и ее родителей. Лучший способ, по его мнению, — согласие на сотрудничество с египетскими властями с самого начала. И когда Лотца стали допрашивать вне всякой связи с его настоящей деятельностью, он сразу «раскололся»: «Что вы хотите знать? Моя жена и родственники абсолютно ни в чем не виновны!»