— Знаете, ребята, вам действительно нужно купить кофе получше. Я имею в виду, что, черт возьми, в тюрьме я пил дерьмо получше.

* * *

Детективы предложили подвезти меня до дома, но я сказал, что возьму такси. И покинул участок, пожав им руки, и с их обещанием, что Леви Стрэттон наконец-то сядет.

Затем я позвонил Гарри и еще раз попросил его подвезти меня.

Он нашел меня через дорогу от старшей школы, точно так же, как и в прошлый раз. Сейчас для меня было рискованно вот так сидеть на открытом месте.

Что, если Леви увидит меня? А что насчет Сета?

Но, проще говоря, пошли они к черту. Они были последним, о чем я думал, глядя на этот священный участок грязи. Последнее место, где был жив мой лучший друг. Последнее место, где лежала моя мать — ну, если не считать морга. Я смотрел на него и на оставшиеся следы шин на его поверхности и думал, что еще он видел. Сколько передозировок? Сколько пьяных девушек и парней? Сколько автомобильных аварий? Сколько воспоминаний он хранил, что знал, что видел…

Черт, если бы оно могло говорить, чтобы оно сейчас сказало? «Господи, ебаный ад, опять этот парень?»

Гарри вышел из машины и подошел, одетый в хорошо знакомую мне форму.

— У тебя это уже вошло в привычку, — прокомментировал он, стоя надо мной, положив руки на пояс. — Что происходит?

— Моя мама умерла, — просто ответил я, лишь мельком взглянув на него, прежде чем снова посмотреть на место через дорогу.

Гарри глубоко вздохнул, затем застонал.

— Ах, сынок… — Гарри опустил свои изможденные, старые кости рядом со мной и обхватил рукой мои сгорбленные плечи. — Мне так жаль.

— Да, — тихо пробормотал я, потирая рукой под носом. — Мне тоже.

Я не заставил его долго задерживаться рядом со мной. По прошествии нескольких секунд поднялся на ноги и протянул руку, чтобы помочь ему встать. Затем спросил, может ли тот отвезти меня домой, и Гарри не отказался. Он никогда бы не отказался.

По дороге мы болтали обо всем, кроме моей матери. Гарри спросил меня о Рэй, и я признался, что люблю ее. Потом спросил его о миссис Хендерсон, и он ответил мне, что она ждет своего третьего — и предположительно последнего — ребенка. Мы поговорили о предстоящей осени и праздниках, которые она принесет, и Гарри спросил, не хочу ли я провести время с его семьей на День благодарения и Рождество. Я ответил, что с удовольствием, но мне придется согласовать это с хозяйкой дома.

— Ах, я полагаю, у тебя теперь есть своя семья, о которой нужно думать, да? — спросил Гарри, одарив меня улыбкой, на которую я не мог не ответить.

— Да, — ответил я, когда мы подъехали к дому 1111 по Даффодил-лейн. — Наверное, да.

Мы попрощались, и Гарри снова сказал, что ему жаль. Я сказал ему, что устал от того, что люди жалеют меня, и он вышел из машины, чтобы обнять меня.

— Тогда, может, просто скажу тебе, что люблю тебя и буду рядом, когда я тебе понадоблюсь?

Я смахнул слезы, с которыми боролся весь этот проклятый день.

— Я тоже тебя люблю, Гарри.

Он провел рукой по моей спине, а затем отстранился.

— Хорошо. Иди туда и будь со своей семьей. Но будь на связи, хорошо?

— Ты знаешь это.

Потом я смотрел, как тот уезжает, глядя на задние фонари, когда он проехал по улице, а затем скрылся из виду. Боль охватила мое сердце, выбивая дыхание из легких. И я пожалел, что вообще позволил ему приехать.

«Почему у меня такое чувство, что я его больше не увижу?»

Я рассмеялся, тряся головой и вытирая глаза рукой.

«Это был долгий, мать его, день. Я устал, проголодался, и это все».

Я поднялся по разбитым ступенькам, отпер дверь и обнаружил Рэй, Ноя и Элевен на диване, играющих в «Нинтендо». Они оба резко обернулись при звуке моего появления, а затем вскочили на ноги и бросились обнимать меня, и задавать вопросы о прошедшем дне, на которые мне не хотелось отвечать.

— Я просто хочу приготовить ужин и лечь спать, — сказал я им, направляясь на кухню.

— Ох, я подумала, мы можем просто заказать пиццу, — предложила Рэй.

— Неа. — Я открыл шкаф и достал коробку с макаронами. — Я не против готовить.

— Ты уверен?

Я бросил раздраженный взгляд через плечо.

— Рэй, если бы я не хотел, то не стал бы предлагать.

Она едва заметно кивнула, осторожно пробежавшись взглядом по моему лицу.

— Хорошо.

Молча достал банку с соусом, кастрюлю, чтобы вскипятить воду, и другую кастрюлю поменьше, чтобы подогреть соус. Открыл банку, вылил соус в кастрюлю и поставил ее на плиту тушиться. Покопался в шкафу со специями, добавил немного того и немного другого, чтобы немного оживить соус. Наполнил кастрюлю водой и поставил ее кипятиться. В это время на меня обрушилась приливная волна воспоминаний. Одно за другим, каждое из них било меня по нутру сильнее предыдущего.