В этот момент в магазин вошла мэр Конни Фишер, и ее любопытные глаза сразу же устремились на преступника, беседующего с милой мамой и ее сыном-подростком. Я помахал ей рукой, Конни помахала в ответ, но выражение подозрительности не покидало ее лица, даже когда она уходила.

Рэй проследила за моим взглядом.

— Так ты действительно знаешь мэра, да?

— Она невестка моего друга, — ответил я.

Рэй медленно кивнула, как будто все начинало обретать смысл.

— Вот почему она разрешила тебе жить здесь.

Затем она нервно рассмеялась, и ее щеки сразу же стали ярко-розовыми от стыда.

— Извини. Просто… всем было интересно. Конни такая строгая во всем. Она даже не разрешила им открыть в городе «Старбакс», потому что не любит сети.

— Эй, я понимаю. Ты бы не хотела, чтобы что-то конкурировало с этим заведением. — Я мотнул подбородком к окну в направлении «Блэк энд Брюд»9, типичной городской кофейни. — Хотя я никогда не был в «Старбаксе», но могу сказать, что они не сравнятся с тем, что есть там.

Рэй на мгновение прикусила нижнюю губу, глядя на меня своими великолепными, искрящимися зелеными глазами, и мне захотелось узнать, о чем она думала — что Рэй думала обо мне. Но она так быстро отвела взгляд, подтянула сумочку на плечо и утвердительно заявила, что я должен быть у нее к шести часам, чтобы поужинать.

Затем Рэй сказала Ною, что пора платить, и он ушел с восторженным: «До встречи, Солджер!»

«Что, черт возьми, только что произошло?»

Я не был уверен, что идти туда было хорошей идеей. Мне хотелось, чтобы это было так. Хотелось верить, что дружба с Рэй и ее сыном — это одна из тех хороших вещей, которые я, по словам Гарри, заслужил. Но дурное предчувствие, которое я никак не мог понять, вернулось, заныло в моем нутре маленькими толчками и ударами, когда заканчивал мыть пол между полками с яблоками и апельсинами. И не знал, что это значит. Но хотел бы я знать. Мне хотелось, чтобы это было очевидно, и чтобы я мог понять, что все это значит. Но я не мог.

И все же я больше ни разу не ударился головой об эту вывеску до конца дня, и это тоже должно было что-то значить.

* * *

Рэй приготовила кастрюлю спагетти и самые вкусные тефтели, которые я когда-либо ел в своей жизни. И даже сказал ей, что они лучше, чем у моей бабушки, что было одним из самых больших комплиментов, которые я когда-либо мог сделать кому-либо.

— Ты был близок со своей бабушкой? — спросила она, поддерживая разговор, когда накладывала мне на тарелку очередную тефтельку.

— Был.

Я разрезал вилкой тефтельку пополам и отправил одну часть в рот, поедая так, словно не ел вкусной еды очень, очень давно. Что было не совсем верно. Те недели, что я провел в семье Гарри, были наполнены отличной едой. Но с тех пор прошло уже больше месяца, и я обнаружил, что Рэй готовит еще лучше.

Рэй изучала меня мягким, хотя и напряженным взглядом, слегка изогнув губы, наблюдая, как я запихиваю в рот вторую половину тефтельки. Я встретился с ней взглядом во время жевания, и она не отвела взгляда. Мы держали друг друга в плену в течение нескольких ударов моего сердца, пока вопросы росли между нами, скапливаясь на столе и загромождая миску со спагетти и невероятными тефтелями.

«Почему она так на меня смотрит?»

«Почему она такая чертовски красивая?»

«Где отец Ноя?»

«Разве может женщина, уже имеющая отношения с мужчиной, так смотреть на другого?»

Ной вздохнул и поерзал на стуле, разрушая чары между его матерью и мной. Я перевел взгляд на соус, размазанный по моей пустой тарелке, в то время как Рэй откашлялась и обратилась к своему сыну.

— Извини, мы тебе не надоели? — поддразнила она, потянувшись, чтобы подтолкнуть его под руку.

— Нет, — проворчал Ной, но он солгал, и я рассмеялся.

— Валяй, — сказала Рэй, отпуская его. — Я дам тебе знать, когда у нас будет торт.

Ною не нужно было повторять дважды, и мы оба рассмеялись, когда он побежал опустить тарелку в раковину, а затем бросился на диван и схватил свою «Нинтендо».

Рэй встретила мой взгляд с улыбкой и блеском в глазах, стоя со своей тарелкой в руке. Я не позволил ей взять свою и вместо этого помог ей убрать со стола.

— Тебе не нужно было делать все это, — сказал я, оставив тарелку с едой на стойке. — Я уже давно ничего не делал на свой день рождения, так что…