Один день в неделю мой рабочий график совпадал с графиком Рэй, и в этот день мы шли домой вместе. Иногда, если погода была достаточно хорошей, мы шли пешком. В другие дни ездили на ее машине, а мой велосипед клали на заднее сиденье.

Я всегда предпочитал те дни, когда мы шли пешком. Воздух в Ривер-Каньоне отличался от воздуха в любом другом месте, где я бывал раньше. Он был слаще, легче, как сахарная вата, но без боли в животе. Я не понимал, как это возможно, ведь тот находился недалеко от крупных городов и автомагистралей, а движение на дорогах не отличалось от других городов. Но, возможно, я чувствовал только запах надежды.

А может быть, все дело в красивой девушке, которая была рядом со мной.

Как бы то ни было, в этот вечер воздух был как никогда сладок, когда мы медленно шли по городу — у меня под мышкой был сверток с новыми книгами, в другой — небольшая сумка с продуктами. Рэй несла свою сумку, а также книгу, которую я еще не читал — «Редкие кондоры» Сюзанны Лакер. Я сказал, что мне стоит ее прочитать, а Рэй ответила, что мне книга не понравится, что, вероятно, на мой вкус она слишком приторна и романтична. Но с самого момента знакомства с ней я был уверен, что мне понравится все, что она даст, просто потому, что так я смогу лучше узнать ее сердце и душу.

Так мы и шли, под небом с большим количеством звезд, чем я видел в любом другом городе с таким количеством огней. И старался идти в ногу с ней, не желая от нее отходить. Во время затишья в разговоре решил спросить то, что никогда не думал спрашивать раньше, что-то глупое. Что-то, о чем я и не подозревал, что оно должно было изменить наш мир навсегда.

— А Рэй — это сокращение от какого-нибудь имени? Например, Рэйчел или что-то в этом роде?

Она ответила не сразу, прижимая к груди ушибленное запястье. Даже несколько недель спустя я не мог смотреть на нее в этом корсете без того, чтобы колючий гнев не пробирался под кожу.

— Я думал, это невинный вопрос, — пробормотал я, чувствуя себя слегка уязвленным, пока шел по дороге, сворачивая с Мейн-стрит в сторону нашего района.

— Это так, но… — Рэй раздраженно хмыкнула и запрокинула голову, чтобы посмотреть на деревья над головой, на которых начинали распускаться новые листья. — Дождь.10

Я посмотрел вверх, щурясь на чистое, усыпанное звездами небо.

— Что? Я не вижу никакого…

— Нет. Я имею в виду, это мое имя. Рэй — это сокращение от Рейн.

Я замедлился, когда вспомнил девушку с мягкими каштановыми волосами, кричащей так, что этот крик я слышу до сих пор. Единственную девушку — единственного человека — из того времени, что провел в «Уэйуорде», которого я никогда не обижал, которого я просто спас. Девушку, которая сохранила мне рассудок в то время, когда я мог бы сойти с ума.

— Странно, — тихо сказал я, почти не видя дороги перед собой, когда мог видеть только это лицо. Эти большие зеленые глаза, полные страха и подозрительности.

— Что именно?

— Однажды я встретил девушку по имени Рейн.

Рэй еще крепче прижала к себе книгу.

— А я однажды встретила парня по имени Солджер.

«Этого не может быть. Нет никакого возможного способа…»

«Но… что, если…»

Я сглотнул комок в горле, но безрезультатно. Он не сдвинулся бы с места, точно так же, как мое сердце не замедлилось бы, а руки не перестали бы дрожать.

— Когда… когда ты с ним встретилась?

Мы не спеша завернули за угол в наше общее сообщество, и стук моего бешено колотящегося сердца заглушал шум проезжающих поблизости машин. Мы держались за что-то, что меняло нашу жизнь, и мне хотелось, чтобы Рэй просто сказала то, что, как я предчувствовал, она скажет, совершенно не зная, как я отреагирую, когда Рэй это скажет. И не мог даже предположить, как отреагирую на подобное.

— Я… я знала, что это ты, — наконец тихо призналась Рэй. — Когда Конни сказала нам, что в город переезжает человек по имени Солджер, я поискала тебя. Подумала, что это может быть безумным совпадением, но потом я увидела тебя в продуктовом магазине и… шрам на твоем лице, и… я просто знала.

Она была слишком мала ростом, чтобы разглядеть, пока мы шли к нашим домам, но я улыбался так широко, что у меня чертовски болело лицо.

— Почему ты ничего не сказала? — спросил я, боясь, что вещи, которые нес, упадут — так сильно тряслись мои руки.

— Потому что я… — вздохнула и покачала головой Рэй. — Мне было страшно.

Это сразу же стерло с моего лица глупую ухмылку.

— Подожди. Ты боялась меня?

Рэй остановилась и повернулась ко мне лицом, непреклонно качая головой