– Он схватил меня. И хотя он и близко не был похож на того, что описывает бедняга Карис, я уверен, что тварь имела ту же самую природу. Он говорил про холод, про тьму, – Теро снова нахмурился и покрепче прижал к себе Мику. – Всё в точности, как он и описывает.

– В таком случае, как же от него защитишься? – хмыкнул Микам.

– Приняв меры предосторожности, которые я не имел возможности предпринять той ночью. Я могу сделать для нас амулеты. Это должно уберечь нас.

Микам скривился:

– Как-то не слишком уверенно ты это говоришь.

Лицо Теро оставалось непроницаемым:

– Мне ещё не приходилось делать такого на практике. Но, если учесть мой опыт общения с ними, для меня просто дело чести оказаться готовым на случай очередной стычки с ними. Так что мы будем готовы.

– Так что, нам ещё понадобится Карис? – поинтересовалась Клиа.

– Думаю, для провожатого он чересчур напуган. Дайте мне часик, - отвечал Теро. – Не хочу, чтобы кто-то из нас отправлялся туда без защиты. А пока держитесь-ка вместе, оставаясь в покоях Клиа. Мика, идём. У меня для тебя очередной урок.

Маг и его подопечный исчезли и пропадали где-то около двух часов. Когда же они, наконец, снова явились в покои Клиа, Мика с гордостью нес перед собой несколько золотых монеток достоинством в сестерций, подвешенных на кожаные шнурки.

Взяв себе одну, Серегил увидел, что на каждой из её сторон добавились метки. Не рисунки, скорее, какие-то надписи или знаки, нанесённые выпуклыми линиями серебра, наплавленными на золото. Монетки ещё были тёплыми после манипуляций Теро.

– Наденьте это, - велел Теро. – И не снимайте ни под каким предлогом, покуда не возвратимся в Скалу.

– Мне тоже поможет? – поинтересовался Серегил, накидывая шнурок на шею и пряча за пазуху амулет.

Магия – добрая ли,или злая – действовала на него по-своему – обстоятельство, когда-то перечеркнувшее все его надежды стать магом, но одновременно не раз уже спасшее ему жизнь.

– Надеюсь, - отвечал Теро. – Оно же действует скорей на дра’горгоса, а не на владельца, так что тебе, по идее, ничто не угрожает.

– Какой необычный, - сказала Клиа, надевая свой амулет. – Он обязательно должен быть золотой? Или это ты чисто для красоты?

Теро улыбнулся:

– Вся сила заключена в серебре. Золото лишь усиливает его свойство противостоять той магии, от которой оно защищает.

– Я помогал их делать, - вставил Мика, показав монетку, висящую на шее у него самого, на одной цепочке с амулетом Астеллуса, полученным от морского капитана.

В дверь постучался слуга.

– Прибыл управляющий из Зеркальной Луны. Он хотел бы поприветствовать вас, милорды, и сопроводить в имение. Он ждёт на переднем дворе. Леди Зелла уже отослала ваш багаж.

– Благодарю, - отвечал Серегил. – Если ты не против, Клиа, думаю, мы отправимся немедленно.

– Что ж, до встречи через пару дней.

Нацепив оружие и плащи, Алек с Микамом и Серегилом распрощались с остающимися и отправились на встречу с управляющим. Выйдя на залитый полуденным солнцем передний двор, они увидели высокого поджарого человека, беседующего с конюхами, держащими в поводу Цинрил, Ветерка и лоснящегося вороного мерина Микама. На первый взгляд мужчина показался им чистокровным островитянином, однако под полями фетровой шляпы Серегил разглядел высокие скулы и довольно светлые глаза, указывавшие на то, что в незнакомце была толика крови если не ‘фейе, то, по крайней мере, я’шела.

– А, вот и Вы, Дорин, - сказала Зелла. – Позвольте представить Вам новых хозяев Зеркальной Луны. Это Барон Серегил и Барон Алек.

Тот поклонился им. На лице его было хоть и лёгкое, но явное удивление, перемешанное со своего рода тревогой.

Впрочем, манеры Дорина, когда тот поприветствовал обоих, оставались безупречно почтительными:

– Милорды, почту за честь служить вам.

– Леди Зелла говорит, Вы неплохо управляетесь с нашим поместьем, - сказал Алек.

– Моя семья служила в Зеркальной Луне испокон веков, милорд. И сие имение - наша великая гордость.

– Мы рады, что Вы сможете продолжать служить в нём.

– В самом деле, - сказал Серегил. – Что ж, ведите нас, Управляющий Дорин.

***

Стоял ослепительный,свежий денёк. Неизменный ветер доносил из залива запахи морской соли и водорослей.

На запад вдоль побережья уходила большая дорога. Одна из старинных, мощёных булыжником дорог, с вековыми колеями. Довольно широкая - тут запросто разъезжалась пара повозок. По краям её были заросли диких прибрежных роз и болотца, поросшие камышом и рогозом, с дикими утками, с трескотнёй чёрных дроздов. Над головами, мешая свои резкие крики, кружили чайки и пара-тройка орланов. Прибрежная сторона дороги живо напомнила Серегилу те места, где стоял тот морской храм в Пленимаре: длинные гранитные выступы, изрезанные темными про жилками базальта, уходили с поросшего травой берега прямо в воду. Разбросанные тут и там бухточки, были окантованы россыпью круглой гальки, которая щёлкала и гремела под напором волн, словно игральные кости. Чем дальше они ехали, тем выше становился берег, постепенно превращаясь в скалы. Сначала гранитные, затем - из бледного известняка. Горизонт был густо усеян островками, тёмными от деревьев.