– Мне уже нравится, - сказал Алек. – И этот дом, и лошади. Серегил, думаю,мне даже захочется тут задержаться на какое-то время.

– Невозможно не согласиться.

– Будь тут не лошади, а фруктовый сад, вам это и вполовину так не пришлось бы по вкусу, - усмехнулся Микам.

По возвращении они обнаружили семерых бывших рабов, дожидавшихся их на кухне. Трое до своего освобождения были слугами в этом самом доме – два садовника и одна служанка. Четверо других оказались ткачом из города и женщиной с парой дочерей-подростков, одна из которых была заметно беременна.

– Мы хотели бы вернуться обратно, если только ваши сиятельства нас примут, - сказала служанка, женщина средних лет, которую звали Ирани.

– Как я уже говорил остальным, можете жить здесь, как будто в своей семье, - сказал Серегил.

– Мы тут уже поговорили с мистресс Роз… то есть, с Кирией, и с остальными, милорд, - отвечала Ирани. – Если только вы согласитесь принять наши услуги, мы стали бы заниматься тем же, чем и прежде, и приносить хоть какую-то пользу.

– Конечно. Выбирайте себе комнаты и устраивайтесь, как дома.

– Если у вас сыщется небольшой домик, я был бы весьма признателен. Я бы мог обустроиться там и делать ткани для дома, - сказал Анри.

– А у нас уже есть свои комнаты в крыле для прислуги, милорды, - сказал садовник.

– Располагайтесь, как пожелаете. Мастер Анри, поговорите с экономкой или дворецким насчёт вашего домика. Уверен, мы подберем для вас что-нибудь подходящее.

Все семеро сердечно поблагодарили их, и Серегилу показалось, что та из девиц, что не была беременна, успела положить на Алека глаз. Тот же, по своему обыкновению, ничего не замечал.

Вечерняя трапеза была незатейливой, но вполне достойной. Весенняя зелень с уксусом, жареная на сковородке форель с диким шалфеем и тимьяном, запеканка из запасённых в погребе зимних овощей да пирог с вареньем. Слуги предпочли пообедать на кухне и Серегил не стал наседать на них.

Сам же он вместе с Алеком и Микамом засиделся в малой столовой - под винцо да с орешками - допоздна.

– А этот ваш дворецкий довольно затейливый персонаж, - сказал Микам, доставая свою трубку и кисет с табаком. – Сдаётся мне, ему не слишком пришёлся по нраву ваш план превратить этот дом в прибежище для бездомных ‘фейе.

– Так он же и сам я’шел, - рассеянно отвечал Серегил. – Должно быть, ему было довольно непросто оказаться под оккупацией … Полукровка, но в то же время не раб. Видели его физиономию, когда он осознал, что один из его новых господ – чистокровный ‘фейе?

– Я заметил, - сказал Алек. – Но с чего бы ему ненавидеть другого ‘фейе?

– Подозреваю, что его с юных лет тюкали за это. Всю его жизнь. Кровь раба и всё такое.

– Что ж, остальные-то в доме вполне милы, и, похоже, мы им тоже понравились. Я вот думаю, сколько человек сможет разместиться в доме?

– Столько, сколько придёт, - отвечал Серегил.

– Глазом не успеете моргнуть, как у вас тут разрастётся собственная деревня, - сказал Микам, пыхнув трубкой.

– Надеюсь на это.

Микам выпустил под потолок колечко дыма.

– Ну что, не терпится отправиться на охоту за призраками?

– За убийцами, - Серегил протянул руку за вином.

Микам усмехнулся:

– По мне, так я бы предпочёл встретиться с призраком или двумя. Только бы с дружелюбными, ей-богу.

– Моего можешь взять себе, - сказал Алек.

Они зажгли свечи, что оставил для них Дорин, и отправились наверх, в свои покои.

Войдя в комнату, Алек с удивлением обнаружил, что там темно и волгло, а холодный воздух полон душного дыма от оплывших свечей. Маленькое боковое окно возле кровати осталось слегка приоткрытым, и в комнату успел наползти идущий с моря туман. Алек поскорей запахнул окно и защёлкнул задвижку.

Край застланной для них постели был заботливо отвёрнут, и Серегил провёл ладонью по простыням.

– Влажные, чтоб их! Ну кто, Билайри его раздери, разводит огонь и оставляет нараспашку окно?!

Лучину искать было негде, так что Алеку пришлось колдовать над уложенными в камине дровами с кремневым огнивом. Он раз десять высекал искру, покуда сумел поджечь трут, но даже несмотря на кедровую растопку, огонь занялся не сразу. Алек осторожно подул на пламя, стараясь подзадорить его. Наконец, дрова кое-как схватились, но огонь был каким-то дымным и вялым.

– Ну и что там такое? – спросил Серегил, съёжившийся на диване под своим плащом.

– Дрова, должно быть, тоже отсырели.