Тыкволицый потянул нож назад, высвобождая лезвие из тела своей жертвы и разбрасывая капли крови по бетону и противоположной стене. Флоренс не могла видеть улыбку этого человека, но могла представить ее. При всей его жалкой жажде боли она могла представить злобную усмешку на его губах. Она ненавидела его, хотела его смерти.

Он зарычал. Это был гортанный, почти животный звук, прежде чем он запустил руки в дыру, которую его нож вырезал в груди Оскара. Его пальцы переплелись под кожей, жиром и сухожилиями, крепко сжимая, и потянули назад. Кожа содралась наружу, а мышцы разорвались под его хваткой. Кровь булькала через открытый живот и грудь Оскара, его органы были видны любому, кто мог бы пройти мимо.

– Пожа... Ос... Остановись, - попытался Оскар.

Тыкволицый отпустил его, а затем снова погрузил руки внутрь, обхватив часть тонкой кишки Оскара своими теплыми ладонями. Они были скользкими, покрытыми кровью и студенистым веществом, которое поддавалось сильным рукам мужчины. Он отшатнулся, вытаскивая кишки из тела Оскара в мир. Он продолжал тянуть, оборачивая часть мясистого аккорда вокруг своей руки.

– Угx...

Оскар стонал и извивался, его тело содрогалось от боли и ощущения, что его внутренности вырываются из тела.

Тыкволицый снова выпрямился. Он вздохнул, прежде чем шагнуть вперед и направиться обратно по коридору в направлении Флоренс. Кишки Оскара оставались в руке, все еще торчали из живота мужчины, густые капли крови стекали по бетону. Он остановился рядом с Флоренс и на мгновение оглядел ее, прежде чем сосредоточиться на своей цели. Он сильно дернул скользкое мясо в своих руках, вытягивая еще на несколько футов. Мускульный аккорд шлепнулся об пол. Затем он ослабил натяжение и накинул конец тонкой кишки Оскара на шею Флоренс, закрепив конец прямо рядом с ее лицом.

– Остановись, - умоляла Флоренс между прерывистыми вдохами, наконец сумев снова взять под контроль свой голос.

– Но я еще не закончил, - сказал он ей как раз перед тем, как вонзил нож ей в бок и сильно потянул вверх, вспарывая его.
– Я должен соединить вас двоих.

Он сказал это так, как будто альтернативы не было, как будто это был моральный императив, чтобы он выполнил свою задачу. Несмотря на боль, Флоренс отвернула голову от стены и, прищурившись, посмотрела на мужчину, смущенная и испытывающая отвращение.

Когда ее зрение начало темнеть, она почувствовала, как что-то большое и чужеродное вторглось в ее бок в том месте, где ее вспорол нож. Она закричала, когда расцвела боль от присутствия рук Тыкволицего, протягивающихся в ее сторону, хватающихся за что-то, пальцы растягиваются и сжимаются между ее кишками. Это чувство ворвалось в ее мозг и почти перегрузило ее чувства. Затем боль изменилась, когда он вытащил руку, вытаскивая ее внутренности через созданную им дыру. Она осмелилась взглянуть вниз, когда он поднял что-то круглое и окровавленное, чтобы посмотреть в ее детские голубые глаза. Это был ее собственный тонкий кишечник. Она обдумывала это, глаза были плотно закрыты, губы дрожали.

– Почти готово, - сказал он, как будто в этом не было ничего особенного, просто работа, которую нужно завершить.

Он отступил, и ее тело напряглось, когда ее самый длинный орган начал сжиматься внутри нее, а затем выскользнул через бок наружу, на открытый воздух. Ее тело содрогнулось от неестественного ощущения, когда ее внутренности выходили из плоти. Она уловила проблески сквозь затуманенные глаза, когда он вытащил ее кишки и встал рядом с Оскаром. Она не могла заглянуть так далеко вниз, но знала, что если бы могла, то увидела бы другой конец длинной массы, которую Тыкволицый разбросал из ee глубин туда, где он сейчас стоял.

– Ах, черт возьми. Он уже мертв.

Тыкволицый пожал плечами, как будто это было не хуже дохлого муравья или таракана.

– Нет!!!
– Флоренс закричала, не обращая внимания на боль в боку. Она боролась, пытаясь освободиться, но боль была невыносимой, и гвозди только царапали ее кожу. Ее тело сотрясалось от боли и эмоциональной агонии.
– Нет!

Тыкволицый снова снял с плеча пневмомолоток, игнорируя ее крики. Он вырвал еще пару футов кишок из тела Флоренс, заработав глубокий стон и брызги крови на бетон, и приставил другой конец к виску Оскара.

– Пока смерть не разлучит вас, - передразнил Тыкволицый и нажал на спусковой крючок, прижав кишки Флоренс ко лбу Оскара и отправив гвоздь прямо в мозг того.

Голова Оскара дернулась назад, брызнув красным.

Тыкволицый громко рассмеялся, когда Флоренс закричала, и почти подпрыгнул к ней. Он прижал мягкий влажный конец кишечника Оскара к ее лбу.

– Теперь твоя очередь, дорогая. Пока смерть не разлучит вас.

Последнее, что она увидела, был кончик пневмомолотка, за которым последовал тихий звук рассекаемого воздуха.