Без объяснения причин огни замерцали, затем полностью погасли, утопив Кэйдена в море абсолютной черноты. Позади него что-то зашаркало в темноте. Кэйден развернулся, волосы на его шее встали дыбом.

– Мам? Пап?
– Кэйден слепо позвал, его глаза метались из угла в угол, надеясь поймать какую-нибудь тень в пустоте.
– Bы там?

– Мы здесь, Кэйден, - донесся до него голос Кена, находившегося максимум в футе или двух от него.

Кэйден позволил своему телу продолжать поворачиваться, уже теряя чувство направления в темноте. Внезапно снова включился свет, и Кэйден прищурился от внезапной вспышки света. Крик его матери пронзил его уши как раз в тот момент, когда его глаза остановились на злобном лице, уставившемся на него всего в нескольких дюймах от его носа.

– Что за черт?!
– закричал Кэйден, отступая на шаг, когда свет снова погас и внезапно вернулся к жизни.

Кэйден обвел глазами пустое пространство. Оно исчезло. Эти заряженные зеленые шары, a не глаза, это лицо, исчезли. За мгновение до того, как свет снова погас, Кэйден разглядел грубую ужасную кожу. Это была смесь ярко-оранжевого, малинового и черного; линии, идущие вверх и вниз по круглой голове. Огромные пустоты в форме фонаря, заполненные электрическими зелеными токами там, где должны были быть глаза. Гнилые черные зазубренные зубы ненормально далеко простирались через нижнюю половину лица, вдоль верхней и нижней челюсти, а грязная повязка обматывала окровавленный скальп. У человека, кем бы он ни был, на лице была жутковатого вида тыква.

– Куда он делся?
– закричал Кэйден, оглядываясь на своих родителей.

– Я не знаю, - выпалил Кен в ответ, бегая глазами взад-вперед, обыскивая коридор в поисках каких-либо признаков фигуры в маске Джека-фонаря.
– Давай просто продолжим идти, чтобы мы могли выбраться отсюда.

– Это было невероятно!
– вмешалась мать Кэйденa, прижимая руку к вздымающейся груди.
– Ужасно, но круто!

– Да, это было потрясающе, - согласился Кэйден с широкой улыбкой, пытаясь скрыть страх, который охватил его, когда неожиданное лицо заглянуло в его глаза. Он позволил себе сделать несколько глубоких вдохов, чтобы выровнять пульс, и покачал головой.
– Определенно не детский лабиринт.

2

Еще один крик пронзил темноту как раз перед тем, как снова зажегся свет. Флоренс крепко сжала руку Оскара, ее тело прижалось к его.

– Черт возьми, это жуткое место, - прошептал Оскар.
– Я думал, это должен был быть какой-нибудь дурацкий лесной лабиринт, а не лабиринт типа "Давай-напугаем-тебя-до-усрачки".

– О, успокойся, Оскар, - упрекнула его Флоренс, ослабляя хватку на его ладони и позволяя себе снова придвинуться к нему. Она не призналась бы, что была напугана. Все это было ненастоящим, но все равно пугало ее, но в этом-то и был смысл. Зачем еще добровольно идти в такое место, как это?
– Это был просто свет.

– Да, только свет. Кто выключает свет у группы туристов в темном лабиринте?

Оскар уже скучал по ощущению ее тела на своем в тот момент, когда она двигалась. Он был так влюблен в нее, во все, что было в ней, в ее глаза, отношение, причуды и, конечно, в ее внешность, что было бы глупо недооценивать их влияние на него.

– Это "Лабиринт Хэллоуинa", милый.

Она сделала шаг в сторону и потащила его дальше по маленькому коридору. Стоны и призрачные звуки продолжали навевать мрак над головой.

Он закатил глаза, позволяя ей тащить его за собой, едва скрывая улыбку. Он позволил виду ее круглой задницы отвлечь его от мыслей о том, где он был, вместо этого всего несколько часов назад увлек его в их спальню, где их крошечный гостиничный номер наполнился еще более приятными стонами. Он надеялся, что стены отеля были толстыми; в противном случае, их соседи, вероятно, уже ненавидели их.

Просто подожди до вечера. Держись за эту мысль, Оскар, - сказал он себе.

Она завернула за следующий угол, Оскар на буксире, и остановилась на новой развилке коридора. Она посмотрела на новый путь слева от нее, а затем проверила тот, который продолжался перед ними.

– Продолжать идти или повернуть налево?
– cпросила Флоренс.

– Тот, который вытащит нас отсюда, - взмолился он.

– Если бы я знала это, в чем был бы смысл лабиринта, Оскар?
– cпросила Флоренс, склонив голову набок и закусив губу.

– Хорошо, - сдался он.
– Ты знаешь, я не могу сопротивляться этому.

Она наслаждалась своей победой. Он был не в состоянии отказать ей, когда она прикусила губу и посмотрела на него, приподняв бровь - его слабости.

– Пойдем налево, - решил он с легким смешком.

Она дернула его за руку, перестраивая их путь по новому коридору. Стены, выкрашенные в темно-серый, красный и оранжевый цвета, казались удушающими. Брызги того, что должно было быть кровью, покрыли деревянные рейки и бетон. Казалось, что в этом самом зале произошла кровавая баня с использованием кисти, или кто-то использовал лабиринт как холст для какого-то абстрактного произведения искусства. Флоренс сомневалась в последнем. Пройдя еще десять футов по коридору, эти двое повернули налево за поворотом лабиринта, и что-то дернулось вперед и завыло.