Не знаю, была ли это заслуга Цахтала, но долина нас не мучила. Мы побывали в роще шутливых деревьев, которые нарочно трясли ветками и сыпали на головы проходящим мелкие желтые шишки. Благополучно миновали поле, поросшее синими маками. Правда, после мы долго хихикали над самыми простыми вещами, и особенно досталось Смайлу, его смешило абсолютно всё. Повеселел и Дэр, и Бирн, и Марк. Последний удивил меня тем, что прямо на ходу делал зарисовки специальным пером, и получалось у него действительно здорово. Кажется, жизнь налаживалась. Торми сказал, что привезет с островов лес — для бани.

— Есть у нас особое дерево, лечебное. Когда нагревается, оно испускает замечательный аромат.

— Спасибо, — улыбнулся Дэр. — Такая штука нам бы пригодилась. Мы, когда что-то новое строим, всегда внимательно выбираем деревья. Обычно с ними разговаривает Колэй.

— А с камнями Бэйт, — кивнул Бирн. — Помнишь, он для новой трубы какие красивые валуны нашел?

— Прекрасно помню, как мы их обрабатывали, — усмехнулся Дэр. — Марк, как думаешь, лучше чуть видоизменить и расширить Солнечное поместье, или просто поставить два дома бок о бок?

— Думаю, стоит сохранить их порознь, так как у каждого дома свои красоты. Но можно показать связь, например, поставить между ними что-то вроде беседки.

— Радужной! — подхватила я. — Беседка, где будут рождаться радуги.

— Именно, — улыбнулся Марк. — Мы уже вместе, но каждый ценен по-своему. Солнце и бури, мокрота и сухость необходимы в своем первозданном виде.

— Но будут дружить, — усмехнулся Дэр. — Отлично. Тогда позаботимся о том, чтобы отыскать удобное для всех местечко.

К сожалению, путь обратно занял больше времени. Теперь у нас не было проводника, зато и не попадались ловушки. Бирн что ни стоянка — рассуждал о том, кто такая была Агна на самом деле и зачем мы ей понадобились. Моего рассказал было недостаточно, он вспоминал книги и описания магических существ, но так и не нашел похожих.

— Она сказала «тень», но это неправда. Или же речь идет о других тенях, нам неведомых. Кстати, вы заметили, что вся живность куда-то попряталась?

— Только слепой, толстый и абсолютно сытый этого не заметит, брат, — рассмеялся Дэр.

У нас не было нормального ужина с тех пор, как покинули темный подъем. Светящихся лягушек отказался пробовать даже Лео, который в затворничестве чего только ни ел. Чудом сбереженные сухари в сумке Торми, бутылка сливового вина у Марка, у одного из Солнечных ребят окорок, сохраненный особым способом. У Бирна были зелья, дающие чувство сытости, но даже они уже не спасали. И больше всех страдали кони, которые, поедая здешнюю траву, стали вялыми и апатичными.

К исходу второй недели Дэр начал ворчать, что мы заблудились.

— Иду вслед за токами, как Кервел и советовал, — отозвался Марк.

— Непонятно, как, идя в правильном направлении, возвращаясь на юг, мы можем проходить совершенно другие места! — воскликнул Смайл. — Может, это место перестраивается, как головоломка?

— Тогда здесь можно вечно бродить, — хмуро отозвался Дэр. Конечно, ему очень хотелось поскорее обнять любимую и малышей. — До седых волос верный путь искать и так и не найти.

— Дружище, — удивительно спокойно и весело отозвался Марк, — я доставлю тебя на пустошь, а оттуда — в горы. Веришь, а?

Дэр не мог не хмыкнуть. В способностях Солнечного никто не сомневался, мы лишь хотели снова ступить на красную землю, увидеть близких, наесться. Несмотря на всеобщее рвение бродить пришлось ещё семь дней, и за это время Черта перебрала множество самых смешных фокусов — от прыгающих холмов до неба в цветную крапинку…

— Придем — и Бирн напишет книгу, — сказал Марк.

— С твоими иллюстрациями, — улыбнулся брат.

Говорили они на полном серьезе. Чтобы отвлечься, мы у костра придумывали названия и смеялись. От голода все они были съедобные, зато отражали саму суть Запретной долины. Она могла отобрать или дать, кормила щедро, но и держала в скудости жестко.

— Интересно получается, — сказал Торми. — Шли с Агной — голода не знали, зато попадали в неприятности. Теперь без неё не жрамши, но и не обижены.

— Что-то вроде поста получается, — сказал Грозовой парень по имени Роум. Я хорошо знала его, в нашем домашнем оркестре он играл на флейте. — Наверное, это правильно. Очищаемся от всего, что скушали здесь.

Это догадка успокоила нас на некоторое время, но как же все были счастливы увидеть пустошь — обитель Агны. Проверять, здесь ли девушка, не хотелось. Понукая лошадей, мы постарались миновать мрачное место поскорее. А уже потом, попав в царство привычной живой природы, под родное голубое небо, первым делом просто остановились и дышали — долго, жадно, вкусно. Ощутимо тянуло к земле, тела обрели прежний вес и казались неприподъемным. Воздух тоже был тяжелым, но как же здорово было вернуть его в жилы, напитаться… Правда, даром такое «обжорство» не прошло. Мы нашли более менее подходящее местечко и заснули. Даже часовых не поставили, ни у кого не осталось сил.