Шрифт:
– Оделись, - указала та на лежащие на столе шляпки, и сёстры послушно повязали те на головы...
– Так и вижу Данилушку во сне на коне, как он то рвётся в бой, то ранен. Всё так страшно, мучительно. Жить не смогу без него, - шептала Софья Анне, следуя за матерью, удаляющейся к выходу из дома.
– Перестань беду звать, рано ещё, - строго прошептала Анна, поддерживая её за талию и помогая ступать вниз по ступеням.
– Скоро в платье не влезешь, вот тебе другие сны будут сниться.
– Что вы там шепчетесь?
– с удивлением оглянулась мать, но вышла на двор к уже ожидавшей карете.
Милые беседы о красочной осенней погоде вела Анна с матушкой, пока их увозили дальше от дома к парку. Там, как только вышли на ковёр опавших листьев, матушка обняла бледную Софью за плечи:
– Идём-ка, милая... Что-то ты совсем бледная в последнее время.
– Всё хорошо,... матушка, - еле слышно ответила та.
– Побудь у кареты!
– оглянулась мать на оставшуюся позади Анну и продолжила медленную прогулку с Софьей.
– Я уж который месяц за тобой наблюдаю, милая. Не нравится мне это. Расскажи, что мучает тебя, как чувствуешь себя?
– Война пугает. Столько людей бежит, всё горит, погибают, - с искренним переживанием ответила Софья.
– Нам пока спокойно дома, не так ли?
– улыбнулась мать, но Софья смотрела вперёд и молчала...
Вновь вспоминала она свои сны, как Данило, мчавшийся среди боя на поле на коне... Как он стрелял вперёд, прямо на врагов, но и его не обошла ни пуля, ни сабля... Пошатнувшись от того, что представила его гибель, Софья почувствовала себя хуже обычного.
– Боже!
– только и ахнула мать, закрыв рот руками, наблюдая, как дочь резко опустилась к кустам, как её рвало и будто выворачивало.
– Герасим! Скорее! Воды!
– махала она рукой кучеру, и тот, поняв, в чём дело, мчался к ним с фляжкой воды и тряпкой...
В полузабытье Софью привезли обратно домой, раздели и уложили в постель. Мать тут же приказала за доктором, а сама сидела рядом...
– Что же за судьба такая?
– молвила она, держа руку Софьи, а стоявшая подле Анна с мольбой просила:
– Не надо доктора, не надо... Не больна она.
– Вот и узнаем, - строгим был ответ, как и взгляд.
Анна сразу поняла, что матушка догадывается о положении Софьи. И сама Софья всё слышала, но изменить ничего не могла. Доктор быстро прибыл, осмотрел, а вернувшимся в спальню родителям подтвердил опасения...
– Понесла, - с ужасом взирал на лежащую Софью отец, но та смотрела в сторону без какой-либо реакции.
– Протасовский, - выдавливал он из себя сквозь сжатые от гнева зубы.
– Никогда... Только не его! Убрать его!
– взглянул он на доктора, и тот развёл руками:
– Как же я его уберу? Рожать надо... К весне и разрешится.
Анна видела, с каким сожалением доктор смотрел на Софью, радуясь в душе, что не позволит он избавиться от малыша или хотя бы сам не примет в том участия...
– Протасовский,...
– схватившись вновь за сердце, сел отец при помощи поддерживающей супруги в кресло.
– Убрать... Уничтожить...
– Так и дочь уничтожите, - встал доктор, всем видом протестуя, и встретил полный отчаяния взгляд Львова.
– Идёмте, Семён Константинович, - потянула мужа за собою супруга, оставив спальню, а за ними ушёл и доктор.
Скорее закрыв дверь, Анна кинулась к сестре:
– Я придумаю что-нибудь, слышишь? Всё будет хорошо! И Даниле тут же напишу. Всё вовремя справим!
– Справим, - прослезилась Софья и закрыла глаза, не имея мочи вновь терпеть подступившую головную боль...
Глава 35
Тем утром Анна ждала, когда сестра спустится к чаю, и на удачу заметила вновь подъезжающего к дому посыльного. Как везло каждый раз до этого получать письма первой от него, пряча нужное в карман юбки, так повезло и теперь...
Положив остальные письма отцу в кабинете на стол, Анна поспешила вернуться в гостиную, куда только вошла Софья.
– Идём, - скорее схватила сестра её за руку.
Догадавшись о происходящем, Софья поспешила за нею вновь наверх, где опять укрылись в спальне и заперли дверь на ключ...
– Господи, Данилушка, милый мой, - обнимала полученное письмо Софья, устроившись сидеть на кровати.
Она распечатала письмо и тут же читала дорогие строки о бесконечной к ней любви, о том, что жив любимый и ждёт встречи:
– Переживать заставляет судьба о том, что происходит у тебя. Письма твоего не получил. Может с посыльным в дороге что приключилось, может тебе запретили, уличив в сей авантюре, - читала она взволнованно.