Саннитус мрачно улыбнулся.

– Но идеи, подобные этой, во многом убеждают меня в том, что мне следовало там и остаться. Ты же знаешь, что они еще не готовы.

Юлиан поднял руки в знак протеста.

– Не готовы?
– Все трое по очереди как с ребенком расправились с Гермесом, даже не вспотев, а он считается третьим лучшим бойцом в лудусе. Как ты думаешь, зачем я рано утром поскакал галопом через холм, чтобы взглянуть на их трибуна и убедиться, что они не раздуют из этого историю? Как ты думаешь, что еще нужно, чтобы их подготовить?

Ланиста поднял пальцы, отмечая пункты по одному.

– Они не знают правил ...

– Они смышленые ребята, все трое. Они достаточно быстро научатся, особенно с таким опытным специалистом, как ты, который объяснит им все это в два счета.

Саннитус покачал головой, неодобрительно поджав губы.

– Они мыслят по солдатски. Если мы не научим их тому, как должны вести себя гладиаторы, что можно делать на Арене, а чего нельзя, то все, на что они будут способны, - это проложить кровавый след через всех, кого мы выставим против них ...

Он замолчал, глядя на человека по другую сторону широкого деревянного стола ожидая ответа. Юлиан кивнул.

– Точно. Этот император не похож на своего отца, Саннитус. Марк Аврелий обычно настаивал на том, что мы экономно использовали парней и даже из пленников и заключенных готовили нормальных гладиаторов. Все, что хочет видеть его сын, - это серию хороших боев, непрекращающееся волнение от первого до последнего боя и, прежде всего, побольше крови. Я уже получил очень четкие инструкции из дворца сделать что-нибудь такое, чтобы привлечь внимание Коммода после того, как мы покончим с обычными травлями зверей и прочей дребеденью. Очевидно, его распорядитель пообещал ему, что мы начнем Римские Игры этого года с серии боев, которые заставят плебс реветь от восторга, и ты знаешь, чем это заканчивается. Мертвыми телами, не более и не менее.

Он сделал глоток вина и своего кубка.

Прокуратор Цирка Флавиев пообещал мне партию дакийских пленников, как он сказал первоклассных бойцов, и все они все еще в хорошем состоянии, и я собирался было сказать тебе, чтобы ты выставил Гермеса и Немо против них, но я не вижу причин рисковать нашими лучшими бойцами против кучки неизвестно кого. Давай посмотрим, на что способны эти твои центурионы против людей, которым нечего терять, не так ли? Ведь для них это обычная работа

Саннитус пожал плечами.

– Если ты ставишь вопрос таким образом, то не похоже, что у нас есть большой выбор. По два пленника на каждого?

Юлиан склонил голову в знак любезного согласия.

– Ты прав, что-то большее заставило бы наших новичков слишком сильно напрячься в первый раз. По два человека на каждого, будет нормально. Они сражались у себя там и с большим количеством варваров

– Жизнь в лудусе не такая уж паршивая, как ее любит изображать Саннитус.
– После завершения их дневных тренировок помощник ланисты Эйд вел трех центурионов до их жилища, переговариваясь через плечо, пока они шли по лабиринту коридоров лудуса. - Свободные граждане, рабы и даже мусорщики, которые прочищают канализацию, называют нас отбросами, когда думают, что мы их не слышим, но женщины, с другой стороны, увидят в вас свой лучший шанс получить приличную свою порцию гладиаторского члена, когда члены их мужей сморщатся и опадут. И позвольте мне сказать вам по опыту, что когда ваши члены заходят в их тела, это сводит их с ума, и о подобном их мужчины могут только мечтать,!

Жилые помещения школы представляли собой серию коридоров, которые были выровнены с обеих сторон камерами, едва достаточными для размещения двух мужчин, их передние стены состояли из узких железных решеток с тяжелыми дверями на петлях, чтобы обеспечить как доступ, так и сдерживание в зависимости от требуемой ситуации. По всему коридору, по которому он их вел, двери были широко открыты, и мужчины бездельничали как в камерах, так и в проходе в разной степени обнаженности.

– Не все в лудусе живут в таких престижных камерах, как эти, и поскольку это блок добровольцев, мы обычно держим двери незапертыми.. Вы двое будете жить в нем ...

Он указал Марку и Горацию на дверь комнаты с каменными стенами, которой едва хватало для двух набитых соломой тюфяков, прежде чем вернуться и указать на другую пустую камеру, подозвав Дубна.

– А ты, здоровяк, пока поживи здесь. Нам некого к тебе подселить. Один из рабов скоро принесет еду… - Он замолчал и многозначительно посмотрел на двух других, которые вошли в свою камеру и озадаченно оглядывали маленькое замкнутое помещение.
– Я бы сказал, вам обоим нужно побольше жрать. Надо нажраться так, чтобы вы выглядели как настоящие гладиаторы, а не как пара унылых тощих коротышек, на которых вы похожи сейчас! Из вас троих только ваш приятель похож на бойца!