Подобного рода демарш вызвал явное неудовольствие леди Лусии, но сдаваться она не собиралась. Легкое движение августейшей ручки, и дородная нянька сноровисто подхватывает на руки завернутого в пеленки малыша, дабы представить его Балеарскому.

– Какой крошка, – первой ахнула тетушка Доротея,и непонятно было, умиляется она или перeживает из-за того, что ребенок действительно очень мал.

‘У нас кабачки и то крупнее вырастают,’ - еле успела прикусить язык Елена Павловна, глядя на сына Нюшки. Воистину гора родила мышь. ‘Такая здоровая девка, кровь с молоком, а мальчишечка и правда крошечный. Бедолага,’ - извечное женское милосердие победило, Ласточке стало жаль невинного младенца: ‘Как там его назвали? Надо бы уточнить, но это лучше без меня, а то буду крайняя.’

Вэль крохотного человечка, если и было в новорожденном килограмма два живого веса, то это хорошо, на руки брать не торопился.

– Возьми же сына, – давила леди Лусия, и вторя ей, малец подал голос.

Тоненькое, обиженное мяуканье всколыхнуло присутствующих.

– Мой сын плачет из-за этой женщины!
– присоединилась к выступлению Нэвилша. Молодая мать дернула завязки на груди, словно ее душила ночная сорочка и ткнула пальцем в Елену Павловну.

‘Ну вот, - огорчилась та, – я и рта раскрыть не успела, а все-равно прилетело. Повыдергать Нюшке все лохмы что ли, или без меня отсветится?’

– Из-за стазиса он такой маленький и слабый!
– надрывалась настырная мамашка.
– Целитель подтвердит!

Вторя ее словам, почтительно поклонился довольно-таки молодой мужчина.

– Руку на отсечение дадите? – ласково улыбнулась эскулапу Доротея.

– Твои шуточки неуместны, – шикнула на сестру выведенная из себя королева-мать.

– Причем тут шутки? – голос герцога заставил всех смолкнуть. Даже малыш притих, свел горестно бровушки, искривил губки, но бузить прекратил. – На лицо голословный оговор особы, имеющей непосредственное отношение к королевской семье. Закон об оскорблении величества никто не отменял.

– Влияние стазиса на организм человека до конца не изучено. Доказательств, что он пагубно влияет на формирование плода современная наука не имеет, – переобулся в воздухе целитель, чем вызвал неудовольствие всех без исключения. Вэль терпеть не мог мелких склизких мерзавцев, леди Лусия и Энн были oскорблены в лучших чувстваx, Доротея жалела ребенка, до которого никому не было дела, Елене Павловне вообще хотелось плюнуть и уйти. Желательно куда подальше.

– Изучим, докажем, - лазоревый взгляд герцога сделался тяжелым как могильная плита, – и разберемся, – пообещал Балеарский, и Энн дрогнула, отвела глаза, снова принялась теребить завязки: то ли нервничала,то ли привлекала внимание к декольте.

Лекарь сгорбился, няньки с мамками осенили себя cвятыми звездами, экс-королева... Она одна не отступилась. Отринувшая все чувства кроме всепоглощающей любви к Ричарду Нэвилу женщина шла к своей цели, не замечая препятствий.

– А имя? Дай малютке хотя бы имя, - леди Лусия молитвенно вытянула руки.
– Не дай своему сыну умереть безымянным!

– Мой бедный мальчик, – зарыдала Нэвилша, красиво заламывая руки.

Вторя ей, зашелся в мяукающем плаче малыш, к общему хору присоединились няньки. Елена Павловна почувствовала, что сходит с ума.

– А ну, прекратили бардак!
– не хуже мужа полководца рявкнула она. – Если ребенку требуется врачебная помощь, то к чему все это представление? Я немедленнo напишу архиепископу, пусть пришлет лучших целителей, а пока...

– Не смей трогать моего сына!
– завизжала Нэвилша и кинулась на защиту отпрыска. С кулаками. Спасибо Вэлю, перехватил заразу в полете, встряхнул как кошку и отстранил от себя на длину вытянутой руки.

– Я и не сoбиралась, честное слово, - отступила за мужа порядком струхнувшая ?лена Павловна. Шутки шутками, но такого от благовоспитанной леди она не ожидала. А ну как Нэвилша помешалась с горя? Или ей Рональд Громогласный настолько нервы измотал? В любом случае от буйных лучше держаться подальше.

А вот Доротея не растерялась, строевым шагом промаршировала через всю комнату, подхватила вазу с цветами и опрокинула ее на голову вопящей женщины. Нюшка как по волшебству заткнулась. Молча открывала рот и таращила глаза, а сказать ничего не могла.

– Колдовство? – неуверенно высказалась королева-мать, оглядываясь в поисках поддержки. С ней согласился лишь внук, или кем так приходился леди Лусии ребенок Энн Нэвил?

– Святая вода, отрезала Доротея.

У Палны лопнуло терпение.

– Да дайте уже ребенку поесть!
– потребовала она. – Ведь сердце разрывается слушать.

– Перед вашим прихoдом ангел наш откушать изволил, – откликнулась одна из нянек.
– Не извольте беспокоиться.

– Тогда пеленки проверьте, – велела герцогиня. – Сами знаете, чем младенцы занимаются после еды.

– А и, правда, мокренький, - ‘натурально’ удивилась женщина, на руках которой заходился в плаче малыш.

– Так переодень его, дура, – топнула ногой Елена Павловна. – Сколько можно издеваться над ребенком?! И маму переоденьте в сухое. Не хватало ей простудиться. Да не стойте вы, шевелитесь.