Чангэ теперь в полном порядке, за него можно не тревожиться. Даже если они никогда больше не увидятся – рука её ухватила воротник одеяния, точно дышать стало трудно, когда она об этом подумала, – ей будет достаточно просто знать, что Чангэ жив и здоров где-то там, в мире смертных, и ему более ничего не грозит. Вечный судия закрыл Великое Ничто, ей не выскользнуть даже тенью, но она хотя бы будет знать, что Чангэ в порядке.

Она дотронулась до повязки на глазах. Пальцы ощутили влагу, коконы шелкопрядов насквозь промокли, из глазниц начала подтекать кровь. Но Шу Э не хотелось с ними расставаться, ведь их заложил ей под веки Чангэ.

– Шу Э? – позвала Шэнь-цзы, входя.

Шу Э повернула к ней голову и расслышал сдавленный вскрик. Вероятно, бледное лицо с кровавыми подтёками производило неизгладимое впечатление.

– Это ничего, – успокаивающе сказала Шу Э.

Шэнь-цзы тут же ушла и вернулась уже с наполненным горячей водой тазом и полотенцами.

– Шэнь-мэй, – попросила Шу Э, – коконы шелкопряда… верни их на место, когда закончишь.

– Но… – неуверенно начала Шэнь-цзы, глядя на два кровавых комка.

– Они из мира смертных, – тихо сказала Шу Э.

Шэнь-цзы тут же всё поняла.

– Ты… очень любишь этого человека? – предположила Шэнь-цзы.

– Очень, – после паузы отозвалась Шу Э. – Но… он не совсем человек. Он из небожителей. Бывший небожитель.

Шэнь-цзы омыла кровь с лица Шу Э, осторожно подложила ей под веки разбухшие от воды коконы шелкопряда и наложила чистую повязку на глаза.

– Расскажешь о нём? – предложила Шэнь-цзы, почувствовав, что Шу Э этого хочется.

– Его зовут Чангэ, – сказала Шу Э, и её лицо просветлело. – Он даос. Храм очень маленький и старый, ему несколько тысяч лет, и крыша протекает, если идёт дождь, и повсюду висят пучки трав, приходится голову нагибать, когда проходишь под ними, и палочки благовоний чадят… Совершенно не пригодное для нормальной жизни место!

– Но ты была там счастлива, – предположила Шэнь-цзы, заметив, что лицо Шу Э омрачилось.

– Да, – прошептала Шу Э, – и не променяла бы его даже на золотые дворцы Девятых Небес!

Юн Гуань стоял за дверью и слушал уже довольно давно. Губы его презрительно скривились, он толкнул дверь и вошёл.

Шэнь-цзы бросила на него тревожный взгляд:

– Юн-ши!

– Шу Э, Повелитель теней, – огласил Вечный судия, – иди за мной. Настало время вынести тебе приговор.

Шу Э тотчас поднялась и пошла следом за ним. Шэнь-цзы тоже поспешила за ними, пытаясь что-то возражать.

– Шэнь-цзы, – мягко, но властно сказал Юн Гуань, – не вмешивайся.

– Всё в порядке, Шэнь-мэй, – сказала Шу Э, улыбаясь. – Настало время… получить по заслугам.

Вечный судия уселся за стол, небрежно сдвинув списки смерти, и велел Шу Э встать на колени перед ним. Шу Э исполнила это повеление.

– Шу Э, ты совершила непростительное, – сказал Юн Гуань сурово. – Я должен спросить: ты раскаиваешься в содеянном?

– Нет, – однозначно ответила Шу Э.

– Я так и думал, – кивнул Вечный судия. – Значит, тебе не стоит ждать снисхождения.

– Я и не жду.

Юн Гуань с минуту глядел на неё без какого-либо выражения во взгляде, потом произнёс:

– Шу Э, ты никогда не задумывалась, какой властью обладаю я, Вечный судия? Мне достаточно прищёлкнуть пальцами, чтобы обнулить то, что происходило в последнее время.

Шу Э смертельно побледнела. Её пальцы вцепились в край одеяния.

– Это можно было бы счесть «допущением», и Владыка миров вряд ли разгневался бы на меня за это, – продолжал Вечный судия, усмехаясь. – Но разве это остановило бы тебя? Я почти уверен, что ты снова сделала бы то, что сделала. Я могу вечно обнулять события, но ты вечно будешь изыскивать способы спасти его, так?

– Да… – одними губами ответила Шу Э.

– Тогда обнулять время бессмысленно, – сказал Вечный судия и встал, его голос загремел по Великому Ничто, отзываясь в каждом, даже самом отдалённом уголке. – Шу Э, я не могу изменить твою природу, ты остаёшься Повелителем теней, но я лишаю тебя всех рангов и привилегий, которые ты заслужила в Великом Ничто. Ты можешь вымолить право вернуть тебе твоё место, если раскаешься и простоишь у Реки Душ на коленях, пока тай-суй не сменит себя двенадцать тысяч раз. Если ты откажешься, ты будешь навеки изгнана из Великого Ничто.