– Хочешь сказать, что в полиции боятся связываться с братвой? – спросил я.

– Просто не утверждаю обратного, вот и все.

А значит, мне придется затянуть пребывание Соплячки в Техасе до тех пор, пока я не придумаю, как защитить ее в Лос-Анджелесе. Если русские оставались безнаказанны и не боялись ареста, то я, несомненно, стану следующим в очереди на устранение.

Правильнее всего было бы рассказать Энтони Торну, что в Лос-Анджелесе существует угроза жизни Хэлли. Она не будет этому рада, но мне важнее обеспечить ее безопасность, а не щадить чувства.

Соплячка закончила через три часа. Пошатываясь, она вышла из задней комнаты и подошла к кассе, морщась при каждом шаге. Мастер проскользнул за стойку и озвучил сумму. С фальшивой улыбкой на лице Хэлли щелкнула пальцами в мою сторону, будто я ее дворецкий.

– Заплати парню, Локвуд.

– Мои извинения, мэм. Забыл свою чековую книжку в номере вместе с формой прислуги и, по-видимому, вашим рассудком. – Я радушно улыбнулся.

С чего она решила, что я стану платить за это дерьмо?

– Наличные подойдут. Как и кредитка. – Она не удостоила меня взглядом.

– Тем не менее я все еще не достаю бумажник.

– Мне уже несколько дней не выдавали суточные, – напомнила она мне. – Давай. Заплати. Сумма должна покрыть татуировку и чаевые.

– Я не буду за это платить.

– Ну, кто-то должен, – объяснил мужчина за стойкой, расстегивая пуговицы кожаного жилета. – И у меня нет времени, приятель.

– Конечно, я понимаю, – нахально заявила Хэлли, соблазнительно облокачиваясь на стойку. – Последнее, что нам нужно, сэр, это заголовок в духе: «Дочь Энтони Торна покидает местный тату-салон, не заплатив».

Да. Хэлли Торн определенно не глупа. Она направила все клетки мозга на то, чтобы примерить роль маленького манипулятора.

Напомнив себе, что я собирался надолго задержать ее в Техасе, а это уже послужит достаточным возмездием, я достал бумажник и протянул мужчине свою карточку.

Соплячка выскочила из магазина, светясь от счастья.

– Видишь? Все не так уж и плохо.

Заехав в свадебный магазин, чтобы снять мерки для платья подружки невесты, мы в тишине – а это мой любимый саундтрек – отправились к родителям Хэлли.

Примерно на середине пути она слегка вздохнула, и тогда я понял, что моя удача на исходе и Хэлли вот-вот заговорит.

– Думаю, что я, вероятно, ужасный человек.

– Наконец-то утверждение, с которым мы оба можем согласиться. – Она ожидала ободряющую речь? Мы в самом разгаре холодной войны.

– Я серьезно, Рэндом. Правда так думаю.

Я не хотел сейчас узнавать ее поближе. Не желал слушать о ее проблемах. На самом деле я жалел о том, что совершил ошибку, рассказав ей о своем детстве, но в тот момент Соплячка выглядела так, будто собиралась покончить с собой, а мертвый клиент очень плохо смотрелся бы в моем резюме.

Хэлли глядела в окно, слегка надув губы. Мне показалось, что я увидел, как по ее щеке скатилась слеза.

Думаю, самопознание стало частью процесса взросления, который я ей навязал. Вздохнув, я спросил:

– Почему ты считаешь себя ужасным человеком?

– Я только вчера осознала, что у меня нет настоящих друзей. Нет привязанностей. Мои отношения с семьей потерпели крах. Моя жизнь строится на том, чтобы поддерживать видимость. Это пустая оболочка.

Я ничего не сказал. Если таков ее духовный прорыв, то лучше, чтобы она сама пришла к этому выводу.

– И все эти друзья из социальных сетей… НеНе и Тара… – Хэлли нахмурилась и покачала головой. – Они даже ни разу не позвонили мне с тех пор, как я при-ехала сюда. Никто, кроме Келлера – он ближе всех, но… Тебе не кажется это странным?

– Нет. Вполне возможно, что НеНе и Тара не умеют пользоваться телефоном.

– Я просто чувствую, что трачу свою жизнь впустую.

– Так и есть, – подтвердил я. Это первая трещина в ее образе принцессы таблоидов, и я собирался разбить остальную часть и вытащить все, что скрывалось под ним.

– Что мне делать?

– Найти работу. Заняться чем-нибудь значимым в своей жизни. Вносить свой вклад. Тебе не чужд альтруизм, – процедил я. – Тебе не все равно. Воплоти свои добрые намерения в жизнь.

– Я всегда воспринимала работу средством достижения цели. Способом заплатить за удовольствия жизни.

Казалось, Хэлли заворожила идея того, что заняться своей жизнью – стоящий вариант, а не жалкая шутка.

– Как думаешь, почему состояние людей, вышедших на пенсию, быстро ухудшается? Всем нужно быть в движении. Сражайся или умри.