Елена заметно побледнела, но ответила сдержанно и учтиво:

— Ваше величество, я первая в череде поколений моей семьи у кого проявился этот дар.

Агате рассказывали учителя о том, о чем упомянул дракон-император. Династия Капуцеров правила Визерийской Империей больше тысячи лет. Они сумели объединить под своим правлением весь континент и сделать из горсти варварских племен и мелких княжеств, враждующих между собой, непобедимую и единую Империю.

В последние несколько сотен лет их правление становилось все более жестоким. Император мог уничтожить целый город, вместе с его жителями, и выкосить целый род. Колдовские дары Капуцеры делили на нужные и полезные Империи — такие, как железное, каменное колдовство, травничество, и на, темные и опасные дары. Когда у ребенка проявлялся дар, родители должны были доложить об этом императорским чиновникам, и те могли даже отобрать ребенка у семьи, если его дар казался интересным или полезным для Империи, или же умертвить, если дар входил в список опасных. Целые общины крестьян отрывали от их дома и от земли, чтобы колонизировать безлюдные степи. Мальчиков забирали в Обители сестры воительницы, чтобы вырастить из них солдат. Юных девушек отбирали у семей для императорского гарема. Помимо этого происходило еще много других темных и жутких вещей.

Когда династия Капуцеров угасла и на троне воцарился Андроник Великий одним из первых своих указов он объявил свободу колдовству. Теперь никто не был обязан рассказывать о том, какой у него дар, но каждый нес ответственность за последствия своего колдовства.

— Призови нам тень, призови! — хлопнув в ладоши, приказал дракон-император.

Казалось, Елена побледнела еще сильней, хотя и до того она уже была, как не расписанный фарфор.

Она ничего не произнесла, и не сделала ни единого жеста, но воздух возле нее стал плотным, обретая силуэт.

— Пусть подойдет сюда, к нам! — махнул рукой дракон-император и призрачная фигура шагнула к нему.

Андроник Великий нагнулся, рассматривая тьму.

Он дернул головой, и Агата, которая все еще расчесывала его, случайно вырвала волосок. На мгновение ей стало дурно. Перед глазами потемнело и она едва не упала без чувств. К счастью, никто не заметил ее оплошности. Агата незаметно намотала волос на железное кольцо, которое носила на пальце после первого испытания.

— Знаешь ли ты, что это и откуда оно пришло? — поинтересовался дракон-император.

Агате показалось, что его голос стал более глубоким и из него исчезла юношеская звонкость.

— Не могу сказать, ваше величество, — ответила Елена. — Когда я хочу они просто приходят на мой зов и делают все, что я прикажу.

— Ты разговариваешь с ними?

— Иногда, ваше величество, — с легкой запинкой ответила Елена.

Дракон-император протянул руку вперед и провел ладонью вдоль предплечья призрачного силуэта, словно погладив его.

— Существует мириада миров, помимо нашего. Есть и такие, где нет никакой материи, и есть только тени, обладающие разумом и волей. Они не могут ни создать, ни придумать ничего своего, в отличии от людей, но им нравится за вами подглядывать. Ты их окно в наш мир. Возможно, когда-нибудь они сломают барьер и ворвутся сюда всем сонмом и пожрут все вокруг.

Тень завибрировала. Призрачный рот открылся черной дырой. Казалось, что тень хохочет.

Агата почувствовала, как липнет шелк к вспотевшей спине. Она ощущала едва заметное движение воздуха, раскатывающееся волнами вокруг тени.

Дракон-император вновь дернул головой.

— Пусть смеется сколько хочет. Этот мир наш, потому что мы дракон-император и это только нам все дозволено! Только нам! Если тени явятся сюда, то это мы их пожрем! Прогони это прочь! — приказал он Елене.

Тень растаяла в воздухе. Свет свечей стал сразу ярче и горячей

— Ты должна служить нам и быть послушной нашей воле, если не хочешь отправиться в призрачный мир, где живут тени, вслед за своими предшественниками, — сказал дракон-император.

— Я всегда буду служить Визерийской Империи, — ответила Елена, низко кланяясь.

По ее вискам стекал пот, но лицо оставалось невозмутимым и холодным.

— А теперь ты!

Андроник Великий резко крутанулся на месте, поворачиваясь к Агате.

Она не успела опустить взгляд, а затем уже не могла оторвать глаз от гладкой, как перламутровое нутро раковины, кожи, искрящихся зеленых глаз с узким зрачком, тонких и нежных черт. На свете не существовало создания более безупречного, чем дракон-император.

— Спой нам свою песенку! Спой! Ту, которую ты пела тогда! — приказал он.

Агата глубоко вздохнула, забирая в себя воздух, приоткрыла рот, и начала свою песнь.

Она знала, что другим людям ее голос кажется слишком высоким, а ноты, которые она издавала, тревожными и даже отвратительными, но дракону-императору явно нравилось то, как она поет.

Он слушал ее склонив голову набок, и мягко улыбаясь. В его зрачках отражалось пламя свечей и казалось, что внутри него горит огонь.

Возле Агаты не было змей, с которыми она могла бы говорить и потому ее песнь была ни о чем. Она пела о том, как ей радостно находиться возле дракона-императора, и, как не хочется покидать Отбор.

Андроник Великий поднял ладонь, и по его жесту Агата поняла, что достаточно. Прекратив песнь, она сидела напротив него тяжело вдыхая в себя воздух.

Ее глаза встретились с взглядом зеленых глаз, окруженных длинными ресницами. Дракон-император не издавал ни звука, но вдруг она поняла, что он поет. То для чего ей надо было обнажить звучание своего голоса, он делал в полной тишине, но она слышала его, слышала в своей голове.