Шрифт:
– Ладно, я получила по заслугам. – Отступаю с дороги Сэма.
– И правильно. – Он в возмущении уходит.
Смотрю ему вслед, пока он не скрывается из виду. Ковыряюсь с фотокамерой, чтобы отвлечься от боли, сжимающей горло. Регулирую настройки, и вдруг что-то бросается в глаза.
Темные волосы.
Сердитые глаза.
И этот смех.
Малика.
– Эй! – спешу к ней. – Погоди!
Она мчится в комнату, где много недель назад я впервые увидела биби. Но сейчас паркетный пол снят и заменен на гладкие темные доски.
Она поворачивает голову и ухмыляется мне:
– Ты чуть не опоздала.
– Чуть не опоздала куда? – Врываюсь в комнату. Я тут одна.
В сердцах испускаю вопль.
– Что ты скрываешь от меня? – Падаю на колени. – Я больше не могу. Не могу.
Прячу лицо в ладонях, но темнота не приносит покоя. Не могу сбросить с себя бремя, которое несет биби, не могу избавиться от тоскливых снов, отдающихся криком по ночам. Чувствую, как все это бурлит у меня в голове, и не могу ничего поделать.
Мне отвечает тихий шепот:
– Погоди еще одну ночь, и все станет ясно.
– Вот так всегда. Еще одна ночь, потом еще… – говорю я, ни к кому не обращаясь. Хватаюсь за дрожащие запястья. В голове повисла дымка, оставшаяся там еще с четвертого июля.
Оглядевшись, вижу их глаза. Смотрят. Ждут.
Хочется закричать: «Чего вы ждете?»
Телефон звонит и звонит, я сглатываю подступивший к горлу комок.
Падар: Я здесь
Вряд ли удастся еще долго убегать.
В квартире падара пахнет томатным соусом и запеченным сыром. После череды наших катастрофических встреч это может означать только одно.
Жест примирения.
Падар идет в свою комнату вымыть руки. Замечаю: там, где мы обычно смотрим телевизор, расстелен дастархан [6] . Стол вместе с диваном сдвинут в сторону, чтобы нам было где рассесться. Увидев три столовых прибора, я слегка пугаюсь. И, хотя падар в этот раз предупредил меня заранее, все же мне непривычно думать, что третий прибор приготовлен не для мадар.
6
Скатерть, используемая во время трапез, либо сервированный стол.
Их кухни выглядывает голова. Та самая папина «кое-кто». У нее мягкие каштановые волосы до плеч и добрые глаза. При виде меня они прячутся в морщинках.
– О, ты довольно рано. – Она достает из духовки противень с печеной лазаньей и ставит на плиту. – Рада наконец познакомиться. – Она нервно приглаживает блузку.
– Да. – Не могу сказать то же самое, поэтому не говорю ничего.
Мы неловко разглядываем друг друга. Широко распахнув дверь, в комнату входит падар.
– М-м, как вкусно пахнет. Ты не поверишь, как долго мы питались одним раменом. – Он с надеждой улыбается мне. – Правда, хорошо, что у нас наконец-то гости?
Я пожимаю плечами, стараюсь совладать с расшалившимися нервами и вдруг замечаю в комнате падара груду чемоданов.
Она тут не гостья.
В этой картинке есть что-то такое, от чего я застываю на месте. Сжимаю голову руками.
– Я к этому не была готова.
Такой «жест примирения» больше похож на засаду.
Вечер разбивается вдребезги мелкими осколками, на их место приходит головная боль.
Падар бьет кулаком в зеркало, под его окровавленными руками разлетается битое стекло. Мадар кричит: «Я без тебя умру». Отпечатки рук падара на ее шее: «Своим безумием ты погубишь нас обоих». Я парю над собственным телом, взираю на начало конца. Дрожу, трепещу. «Если они оба уйдут, мне не жить».
«Сама виновата. Сама виновата. Сама виновата».
Я пытаюсь закрыться от этих слов, но они крутятся и крутятся в голове, не желают отпускать.
Падар кладет руку на талию своей гостье, не зная, как относиться к моей далеко не идеальной реакции.
– После фиаско четвертого июля я решил, что неплохо бы встретиться в более, так сказать, тесной обстановке, чтобы вы получше узнали друг друга. – Он сияет улыбкой, глядя на нее. – Я не думал, что этот день когда-нибудь настанет. Когда рядом со мной появилась Сахар-джан, я почувствовал, что после долгих лет несчастья в мою жизнь возвращается музыка.
Сахар заливается румянцем и шутливо отмахивается:
– Не преувеличивай.
Момент знакомства протекает так спокойно и непринужденно, что мне – странное дело – становится еще хуже.
– Понимаю, нужно выждать время, пока все устаканится. – Падар оборачивается ко мне; его кадык подскакивает, выдавая волнение. – Но если все пойдет хорошо… начнем обсуждать помолвку. Сара, правда это будет здорово – планировать счастливое событие?
– Ты… – То ли у меня мозг окончательно расплавился, то ли я перестала понимать английский язык. – Хочешь снова жениться, будучи еще женатым человеком?