– На шестерых, - хихикнула Ю.
– Киа за двух будет.

– Да хоть за трех! Кианг, а ну, прижмись ко мне нормально!
– зло зашипела Марья, вслушиваясь в нарастающую дрожь земли.
– С твоей стороны край приподнят!

И Киангу не оставалось ничего другого.

– Можно было под две палатки спрятаться,- пробурчал он.

– Уложить девочек на холодную и мокрую землю?!

– Ой, мы как вчерашние ложки лежим!
– тихонько хихикнула Стаси, невольно разряжая обстановку.

– Точно! И поза такая же и плотность, - также тихо фыркнула Эни.

«Хорошо хоть ложки вспомнили, а не Камасутру», - подумала Марья, тихо веселясь. Она-то чувствовала всей спиной и ее окрестностями каменно-твердое тело Кианга. Вот блин горелый, чего спрашивается, так напрягаться?

– Я не понимаю, зачем мы прячемся?!
– тоже шепотом, но с ледяным спокойствием, за которым пряталось нешуточное раздражение, поинтересовался он.

– А что делать?
– Марья чуть-чуть приподняла край палатки. Эни сделала то же самое.
– Если это просто проезжие, совсем не хочется объяснять, кто мы, почему такие странные и куда премся.

– А если это погоня, то нам их убить, что ли?
– так же недоуменно добавила Эни.

От Кианга просто поперло раздражение, теперь уже на самого себя. Мог бы и подумать, а не злиться, и тогда не выглядел бы идиотом. Вот уж, и правда, что делать? В плен брать, а потом с собой везти или на берегу связанных бросить? Два, густо бородатых всадника внимательно высматривающих что-то на тропинке, явно были погоней. Последние сомнения пропали, лошади перешли на шаг, а потом и вовсе остановились, как раз напротив ухоронки.

– Грю те, не было их тута! Тропа гола!
– заявил бородач товарищу.

Тот спрыгнул с коня и вразвалку, явно разминая ноги, пошел к редким кустам верболоза. Наверх, в сторону пустого склона, они даже не смотрели.

– Ну куды поперся? В кущах их искать? Грил те, ни одна баба так быстро не пойдеть.

Ю и Стаси неожиданно подались вперед, чтобы тоже выглянуть наружу, сдвигаясь еще плотней. Марья потеряла опору и перевернулась на живот, ткнувшись лицом в пол, а Кианг, не ожидавший такого подлого маневра, оказался лежащим почти всем телом у нее на спине. Воздух с шумом вырвался из сдавленных легких, и следопыт на дороге вскинул голову, прислушиваясь. Композиция под палаткой замерла, как семейство мышей под веником, боясь вдохнуть, а не то, что шевельнуться. Положение спасла вражеская лошадь, нагло задравшая хвост и навалившая кучу конских яблок.

– Коняка пернула, а ты ухи развесил, - заржал мужик от кустов.
– Отолью, пока слез, да вернемся туды у лес, засаду сладим, оне верно в лесу сидят ждуть пока мы уедем.

Через пару секунд раздалось радостное журчание в две струи, и Марья, выбравшись из-под кузнеца, наконец смогла вдохнуть.

– Ма-арь, слышь! Там погоня еще не нарисовалась?– прорезался вопрос по связи.

– И слышь! И вишь! Хорошо, что не нюхашь!– даже по связи было слышно издевку.

– Эм-м, вы там как справляетесь?

– Лошадь уже большую нужду справила. Преследователи сейчас малую досправят и назад уедут, на нас засаду ладить, - обстоятельно доложила Марья, понимая, что свободно дышать - это такое наслаждение. А вот с позами, не разрешенными королевой Викторией, надо завязывать...

Марья еще раз порадовалась окружающему безлюдью, иначе приподнявшийся и отправившийся вверх по склону кусок луга мог вогнать в нервное расстройство кого угодно. Они с Киангом остались на месте, прикрывать отход. Лежали, на траве приподняв край палатки, и следили за рощей, готовые в любой момент дать команду залечь.

– Мы уже приш...– доклад Эни прервался на полуслове, вскриком, шипением, жалобой на отдавленную руку. Сообщением, что на пятке глаз нету, и вообще, нечего свои руки под чужие ноги совать!

Марья быстро повернулась, попыталась поднять палатку и посмотреть на девочек, но ее обняли, легко повернули, и теплые мужские губы осторожно накрыли ее рот. Женщина замерла от неожиданности, потом хмыкнула про себя, обняла Кианга, погладила по шее и ответила на поцелуй. Мужик та-а-ак удивился, что Марья чуть не расхохоталась, но держали ее хоть и аккуратно, но крепко, а поцелуй стал глубоким и волнующим.

– Эй! Теть Марь, вы чего там застряли?!
– ворвался в сознание требовательный голос Стаси.
– Мы же вас ждем!

– Цыц, дурында малолетняя!
– это было шипение Эни.– Не мешай им целоваться...

– Убиться об угол бани!
– закатила глаза Марья, утыкаясь лбом в плечо мужчины.
– От этой молодежи не спрячешься!

– И никакого уважения к старшим, - согласился с ней Кианг смеясь.