Так и с Валуком. Перед девушкой предстало серое и маленькое существо, одетое в блеклое мужское платье; за спиной грубо топорщился плащ из очень дорогой, но безвкусной ткани. Золотая цепь с гербом Данара висела на шее, но казалась такой же несуразной, как и вся одежда.

Старая голова имела на затылке длинный соломенный волос, мелкие глаза чутка косили, губы испытывали постоянное напряжение. Лицом он был неприятен — мелочное делячество проскальзывало в этой униженной и напыщенной гримасе. Брассика видела такую гримасу среди тех учеников, кто желал пустого, лишенного смысла сибаритства.

Существо не было ни толстым, ни худым, но походка выдавала тяжесть шага. Хлипкий кашель звучал натяжно, словно человек желал показаться слабым и болезненным, над которым неприлично проявлять насилие.

Вся фигура верховного шолена указывала на его среднюю позицию во всех делах и способностях. Ничего выдающегося. Ничего серьезного. Ничего достойного.

Хотя умные люди ищут золото в срединном, то есть в гармонии, Валук показывал собой обратный пример, когда пустоту предпочли заместить бездарным середняком, случайно найденным под сапогом в грязи.

— Миледи? — спросил Валук, показывая на стул.

Брасссика присела.

— Приветствую вас. Добро пожаловать в великий Данар, землю сильных и непобедимых. Меня зовут Валук, и я верховный шолен, протектор Данара и освободитель Выша. С кем имею честь вести разговор?

«Освободитель Выша? Мне это послышалось?» — подумала девушка.

Брассика совершила легкий кивок головой, представившись леди Крич, дворянкой из угасшего рода Кричей в Выше.

— Не слышал о таких, — признался Валук.

— Мой покойный отец владел солеварней близ Выша.

— Ах… Интересно. Продолжайте.

— Я покинула Эйну ради паломничества. Мои слуги сопровождали меня. Скажите, где они?

— Кто они? — словно удивленный спросил Валук.

— Маркус, мой верный защитник, отец Рудольф, священник из Выша, и Атропа, моя служанка.

Валук недолго помолчал.

— Ах да. С ними всё в порядке. Они сидят вместе с вами. Здесь безопаснее, поверьте. Если бы не я, что с вами случилось бы? Думаю, ответ вам известен — в ваших глазах я читаю ум. Маркус страдает от яда, но его жизнь вне опасности. Вы упомянули паломничество?

— Да. Признаюсь, мы долго шли в земли Выша, чтобы посетить родовое кладбище Кричей.

— Как неблагоразумно вы поступили, дитя. Разве вам неизвестно, что земли Выша поражены злобными существами? Мы живем в суровые времена — я, как протектор Данара, обязан защищать своих подданных от внешней угрозы. Хождение по землям Выша запрещено законом.

— Каким же?

— Моим, — улыбка Валука стала неприятной. — Что же до вас, то мой народ вправе высказывать свое осуждение.

— Кажется, ваш народ хотел растерзать нас.

— Признаюсь, что у них есть на то право. Часлав сказал мне, что встречался с вами неделю ранее. Как необычна эта встреча — на следующий день мистический путь иссяк во всём королевстве! Надо сказать, что я готов работать с теми, кто постиг магию, но это какое-то чуждое нам, данарскому народу, явление… К тому же на севере гоблинские орды внезапно ринулись на рубежи границ. Мы не позволим повторить судьбу несчастного Выша.

— К чему вы клоните?

— Леди Крич, в моем городе есть большое опасение, что вы лазутчики гоблинов. Посудите сами, кроме вас за неделю никто не смог пройти в башню мистического пути. Кто же вы? Должен довериться вам, но где сердечные доказательства вашей честности и искренности? Поймите меня правильно, вы не оставляете иного выбора, кроме как судить вас за измену.

— Я никому не изменяла.

— Да, конечно! — Валук взмахнул рукой, как бы говоря: «Не волнуйтесь! Я на вашей стороне». — Есть только домыслы, догадки, которые подсказывает разум. Но у меня богатый опыт за плечами. Я защищаю земли Данара столько лет, и никогда ни в чем не ошибался… А кто вы, сирота из угасшего дворянского рода?

— Судьба направила меня в Академию магии в Эйне, господин.

Лицо Валука тотчас напряглось.

— Ах-ах. Колдунья, значит. Как интересно. Неожиданно. М-да. Кхм, в моем прекрасном городе есть место для всех, но жители наши суровы и немного с подозрением относятся к магии. Поймите меня правильно — законы принимает городской магистрат с дозволения народа. Я всего лишь исполнитель.

— На что вы намекаете?

— Боюсь, вам здесь нельзя долго находиться. Если говорить прямо, вы нарушили чрезвычайный закон о добропорядке. Его пришлось ввести тогда же, когда вы посетили родовое кладбище в Выше, надо же. М-да… Отрубают голову за преступление. Но не беспокойтесь. Конечно, пока я дал слово защиты, вас никто не тронет. Никто же не думал, что вы выскочите из башни мистического пути! Неделю как они безмолвно стоят в городе, и тут появились вы. Такая странная четверка людей походит на лазутчиков остроухих. Или же вы последователи Тёмной церкви.